Башкиры ближе к хантам и прото-венграм, татары — к европейцам
Ученые изучили генотип и проанализировали результаты по 1076 представителям 30 групп, проживающих от Балтийского моря до Байкала. Издание BioMed Central (BMC), специализирующееся на публикациях об исследованиях в области биологии, медицины, онкологии и других наук, обнародовало материал об исследовании ДНК этих народов, сделав особый акцент на регион Идель-Урал. «Idel.Реалии» решили изучить материал и рассказать своим читателям об основных выводах ученых об этногенезе народов Поволжья.
Ученые обнаружили необычно высокий уровень сходства на уровне генетики между представителями нескольких этнических групп Сибири, таких как ханты и кеты, с носителями большого количества различных языков на огромных географических просторах. Оказалось, что существует значительное генетическое родство между хантами и тюркоязычными жителями Урала, то есть башкирами. Такое открытие усиливает аргументы сторонников, выступающих в пользу «финно-угорского» происхождения башкир. Исследование также показало, что в башкирском генетическом ряде отсутствует главный «ядровой» ген какой-либо группы, и он представляет собой смесь тюркских, угорских, финнских и индоевропейских генов. Это указывает на многосложное переплетение генетического ряда тюркских и уральских групп населения.
Восточные славяне на генетическом уровне оказались похожими друг на друга. Носители славянских языков Восточной Европы в целом имеют схожий генетический набор между собой. Украинцы, белорусы и русские имеют почти одинаковые «пропорции» генов народов Кавказа и Северной Европы, при этом практически не имеют азиатского влияния.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: На что обижаются народы России
В Центральной Азии у носителей тюркских языков, включая казахского и узбекского, доминирует центрально-азиатский ген (>35%). У башкир его оказалось меньше (~20%). У чувашей и татар Поволжья центрально-азиатского компонента еще меньше (~ 5%).
Доминирующий ген у народов Западной и Центральной Сибири (ханты, манси, кеты и селькупы) представлен также в западной части Уральских гор. Так, он выявлен у коми (16%), удмуртов (27%), которые относятся к пермской ветви уральских языков. Тот же компонент представлен у чувашей (20%) и башкир (17%), тогда как у татар его доля значительно ниже (10%). Интересно, что этот же ген имеется на незначительном уровне у тюркских народов Центральной Азии (5%).
Восточно-сибирский компонент представлен у носителей тюркских и самодийских языков Центральной Сибирской равнины: у якутов, долган и нганасанов. Этот же компонент обнаружен у носителей монгольских и тюркских языков в районе Байкала и Центральной Азии (5-15%), в меньшей степени (1-5%) — у носителей тюркских языков региона Идель-Урал.
РАЗНЫЙ ИДЕЛЬ-УРАЛ
Регион Идель-Урал населен, как известно, в основном тремя группами народов: уральские, тюркские и славянские. Башкиры и татары являются представителями главных тюркоязычных этносов региона. Несмотря на то, что эти народы живут в одном регионе, имеют взаимопонимаемые языки, генетически они значительно отличаются. У татар много общего в генетике с соседними народами, тогда как у башкир — с проживающим в других регионах. Поэтому это дает основание говорить о том, что башкиры изначально не тюрки, а этническая группа, перешедшая на тюркский язык.
Есть три основные версии происхождения башкир: тюркская, финно-угорская и иранская. Согласно тюркской версии большинство предков башкир формировались из тюркских племен, мигрировавших из Центральной Азии в первом тысячелетии нашей эры. Финно-угорская версия держится на предположении, что башкиры произошли от мадьяр (венгров), а потом были ассимилированы тюрками. По иранской версии башкиры являются потомками сармат из Южного Урала.
В целом исследование усиливает аргумент в пользу финно-угорского происхождения башкир. Много компонентов в генетическом ряду башкир совпадает с таковыми хантов, этнической группы родственной венграм. Интересно и то, что некоторые исследователи указывают на использование этнонима «башкиры» в отношении венгров XIII века. Известно, что мадьяры (венгры) формировались между Повольжем и Уральскими горами. В VI веке они переместились в степи Дон-Кубани, покинув прото-булгар, а затем переселились в места, где проживают и ныне.
Башкиры, несмотря на свою тюркоязычность, были подвержены влиянию древних северных евро-азиатских народов. Таким образом, генетический ряд и культура башкир разные. В свою очередь народы Восточной Европы, говорящие на уральских языках, имеют генетическое родство с хантами и кеттами.
Следует отметить, что геном близких по языку башкир и татар Поволжья имеет мало общего с их «предками» из Восточной Азии или Центральной Сибири. Татары Поволжья представляют собой в генетическом плане смесь булгар, имеющих значительный финно-угорский компонент, печенегов, куман, хазар, местных финно-угорских народов и алан. Таким образом, татары Поволжья в основном являются европейским народом с незначительным влиянием восточно-азиатского компонента. Генетическое родство татар с различными тюркскими и уральскими народами региона Идель-Урал очевидно. После завоевания региона тюркскими народами предки татар и чувашей испытали значительное влияние на язык, при этом сохранили свой оригинальный генетический ряд. Скорее всего эти события произошли в VIII веке нашей эры, после переселения булгар в низовьях Волги и Камы и экспансии тюркских племен.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: «Для меня национальное самосознание и демократические устремления — вещи неразделимые»
Авторы исследования предполагают, что башкиры, татары, чуваши и носители финно-угорских языков имеют общий тюркский ген, который в Идель-Урале возник в результате тюркской экспансии на регион. Однако финно-угорский субстрат не был однородным: у татар и чувашей финно-угорский субстрат состоит в основном из «финно-пермского» компонента, тогда как у башкир он «мадьярский» (венгерский). Тюркский компонент у башкир без сомнения довольно значимый, и он отличается от тюркского компонента татар и чувашей. Башкирский тюркский компонент свидетельствует о влиянии на эту этническую группу со стороны Южной Сибири. Таким образом, тюркские гены башкир делают их ближе к алтайцам, киргизам, тувинцам и казахам.
Анализ по принципу генетического родства недостаточен, чтобы категорично утверждать о финно-угорском происхождении башкир, однако он указывает на раздельность по периодам генетичских компонентов башкир. В своем исследовании ученые показали, что генотип башкир многогранен, разнокомпонентен, и у этой этнической группы отсутствует какой-то главенствующий генотип. Как отмечалось, башкирский генотип включает тюркские, угорские, финнские и индоевропейские гены. В этой мозаике нельзя точно сказать о каком-то главном компоненте. Башкиры — единственный народ в регионе Идель-Урал с таким разнообразным набором генов.
Ранее «Idel.Реалии» писали о том, что российские СМИ (в том числе, и татарстанские) растиражировали новость о том, что крымские, казанские и сибирские татары являются генетически разными группами, и поэтому никак не могут быть частями единого татарского этноса, сформировавшегося в средние века.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: Администратор татарского ДНК-проекта Максум Акчурин — о дискуссии вокруг происхождения татарского этноса
Тогда еще старший научный сотрудник Центра этнологии Института истории, доктор исторических наук Дамир Исхаков
Он заявил, что «с биологической стороны результаты генетического исследования верны, но определение наций по этим результатам может привести к ошибочным последствиям, потому что нация рождается в ходе языковых, культурных и политических процессов». Исхаков, как и Рафаэль Хакимов, говорил о политической подоплеке организованного тогда исследования.
Более детально с результатами исследования BioMed Central (BMC) на английском языке можно ознакомиться здесь.
Подписывайтесь на наш канал в Telegram. Мы говорим о том, о чем другие вынуждены молчать.
§ 13. Татары и башкиры – крупнейшие народы региона. Этнокультурные регионы мира
§ 13. Татары и башкиры – крупнейшие народы региона
Географическое положение Урало-Поволжья как связующего звена между Европой и Азией, важнейшего перекрестка миграционных путей многих народов, – главная причина появления тюркских народов, башкир и татар, в этом регионе. От нашествия древних кочевников пострадали более слабые этнические группы финно-угров, оттесненные сильными южными соседями. Татары и башкиры со временем стали крупнейшими этносами региона, заняв значительную этническую территорию. Татары – второй по численности этнос России.
Татары и башкиры: два этноса – одна историческая судьба
Этноним «татары» имеет тюркское происхождение. Так назывались племена, жившие в Центральной Азии к юго-востоку от Байкала. Во времена монгольских завоеваний этноним получил широкое распространение, в том числе в Европе.
Этноним «башкиры», по единому мнению ученых, произошел от названия племенного объединения, участвовавшего в этногенезе башкирского этноса –
Этническую основу волго-уральских татар составили тюркоязычные племена булгар, создавших в Среднем Поволжье одно из ранних (не позже начала Х в.) государств Восточной Европы – ВолжскоКамскую Булгарию. В X – начале XIII в. под политическое влияние Волжско-Камской Булгарии попали и башкиры. В Булгарии из многих племенных и постплеменных формирований складывалась булгарская народность, в предмонгольское время переживавшая процесс консолидации. В 1236 г. после падения Булгарии татары и башкиры были покорены монголо-татарами и присоединены к Золотой Орде.
В XIII в. в составе монголов, создавших Золотую Орду, находились покоренные ими племена (в т. ч. тюркские), называвшиеся татарами. В XIII–XIV вв. в результате сложных этнических процессов, происходивших в Золотой Орде, численно преобладавшие кипчаки ассимилировали остальные тюрко-монгольские племена, но усвоили этноним «татары». В период монголо-татарского владычества в состав башкир влились некоторые болгарские, кипчакские и монгольские племена. В отличие от татар, башкиры несут в своем облике ярко выраженную монголоидную примесь.
Значительную роль в этнокультурном развитии башкир и татар на Среднем Урале сыграли их близкие контакты между собой, приведшие к тому, что во многих местах невозможно обозначить не только границы расселения двух народов, но и специфические черты их культуры и быта. Сближение народов происходило в условиях единой исламской конфессиональной среды. Татары были обращены в ислам в IX в., а башкиры приняли его лишь в XVI в. Значительная часть башкир попала под влияние татар и была ими ассимилирована. Башкиры, овладевшие татарским языком, часто записывались татарами.
В условиях национального развития двух тюркских республик – Башкортостана и Татарстана – предприняты меры для более точного определения этнической идентичности представителей титульных народов.
Субэтнические группы татар
Формирование отдельных групп татарского этноса происходило на рубеже XV–XVI вв. Самыми многочисленными являются волгоуральские татары, включающие субэтносы казанских татар, касимовских татар и мишарей. На территории Среднего Поволжья и Приуралья сформировались казанские татары и мишари, а на Нижней Волге – астраханские татары. Касимовские татары (тат. «касыйм татарлары») – одна из групп волго-уральских татар, они говорят на особом диалекте среднетатарского языка и расселены близ города Касимов Рязанской области. Мишарей, переселявшихся в Башкирию, стали называть мещеряками и тюменцами. Астраханские татары являются потомками населения Золотой Орды, испытавшего этническое влияние более ранних компонентов (хазары, кипчаки), а в XV–XVI вв., при Астраханском ханстве, – сильное воздействие ногайцев. В прошлом у всех этно-территориальных групп татар имелись локальные этнонимы: у волго-уральских – меселман, казанлы, болгар, мишэр, типтэр, керэшен, нагайбэк, кэчим; у астраханских – нугай, карагаш, юрт татарлары. Сохранение локальных наименований указывает на незавершенность консолидационных процессов среди татар, которые являются вполне сложившимся крупным этносом, хотя часть нагайбаков и некоторые другие субэтнические группы продолжают выделять себя из состава остальных татар.
Отдельные группы татар разнятся в антропологическом отношении. Среди татар Среднего Поволжья и Урала преобладают представители большой европеоидной расы. Часть астраханских и сибирских татар по внешнему облику близки к монголоидной расе.
Народно-разговорный татарский язык относится к кипчакской группе тюркского языка и делится на три диалекта: западный (мишарский), средний (казанско-татарский) и восточный (сибирскотатарский). Астраханские татары по языковым особенностям сохраняют определенную специфику.
Наиболее древняя татарская письменность – руническая. С Х в. по 1927 г. татары использовали письменность на основе арабской графики, а с 1928 по 1939 гг. – на основе латиницы (яналиф). В 1939–1940 гг. была введена письменность на основе кириллического алфавита. В прикладном искусстве татар определенное место занимает графика, соединенная с каллиграфией. Она применялась в ювелирном деле, в оформлении рукописей и книг, а также шамаилов – изречений из Корана, развешиваемых на стенах жилища.
Верующие татары – это в основном мусульмане-сунниты, за исключением двух субэтнических групп: кряшен (крещенных татар) и нагайбаков (ногайских татар), крещенных в XVI–XVIII вв. и исповедующих православие.
По основным элементам культуры кряшены сближаются с казанскими татарами, хотя отдельные группы кряшен связаны и с татарамимишарями. В начале ХХ в. около 40 % кряшен вновь перешли в мусульманство. Многие характерные черты традиционного быта кряшен сегодня уже исчезли. Традиционная одежда сохранилась лишь в виде семейных реликвий. Нагайбаки – потомки различных тюркских и монгольских племен, обращенных в XVI в. в христианство. Нагайбаки под названием «уфимских новокрещен» известны уже с начала XVIII в. Ранее они жили по реке Ик, на границе современных Татарстана и Башкортостана. В начале XIX в. они были переселены российским правительством на новые рубежи страны в Зауралье. Там нагайбаки составили основу казачьих поселений. В современной России в границах Челябинской области имеется Нагайбакский район (центр – село Фершампенуаз).
До принятия ислама значительная часть традиционных народных праздников татар и башкир была связана с этапами годового цикла хозяйственной деятельности. Переплетение традиционных верований и ислама наблюдается и в обрядовой культуре.
Основные народные праздники отмечались в весенне-летнее время. После прилета грачей устраивали каргатуй («грачиный праздник»). Накануне весенних полевых работ, а местами и после них, проводили праздник плуга – сабантуй, включавший общую трапезу, соревнования в беге, стрельбе из лука, национальную борьбу керэш и конные скачки, предваряемые подворным сбором подарков для победителей. Проведение сабантуя сопровождалось целым рядом ритуалов и магических действий, включая жертвоприношения. В дни сабантуя имел место обряд изгнания нечистой силы – окуривание дымом или окропление домов и места проведения праздника (мэйдан) водой. Обязательным элементом сабантуя был сбор детьми крашеных яиц, которые готовила каждая хозяйка. В последние десятилетия сабантуй повсеместно отмечают летом, после завершения весенних полевых работ. Часто в дни сабантуя люди дают обет в случае хорошего урожая принести в жертву корову, барана или другое домашнее животное, что связано с исламской традицией татар-мусульман Поволжья и Южного Урала.
В летний период в татарских деревнях организовывали жыен (дословно – встречи, сборы) – это был общинный праздник встречи. Вероятно, его также можно считать праздником невест, так как он был одним из немногих массовых гуляний, где юноши и девушки беспрепятственно общались друг с другом в совместных играх, хороводах и выбирали себе суженых. В целом жыен проходили с конца мая до конца июня. В каждом из них участвовали обычно несколько соседних деревень.
В дни зимнего солнцестояния в деревнях проходил обряд нардуган (или нардыван). По характеру этот старинный обычай напоминает русские святки, с традиционным подворным обходом, ряженьем, посиделками и гаданиями. Групповой обход дворов в дни нардуган сопровождался колядованием – науруз эйтулэр. Колядующие обращались к хозяевам с пожеланиями богатства и здоровья, а затем просили вознаграждения. Празднование науруза (Нового года) в марте связано с древней системой летосчисления у тюркских народов. Это был двенадцатилетний цикл, в котором каждый год носил имя животного.
В дни национальных праздников, особенно в деревнях, принято надевать традиционную одежду. У башкир и татар были распространены типы одежды, близкие к костюмам приуральских тюрок и казанских татар. Основными элементами женской одежды были туникообразные рубахи кулмэк и штаны ыштан. В будни и праздники непременной частью женского костюма были передники с небольшими нагрудниками. Верхняя женская и мужская одежда была однотипной – поверх рубахи и штанов носили камзолы. Поверх камзола мужчины носили длинный просторный халат с небольшим шалевым воротником. В холодное время года носили бешметы, чикмени, дубленые шубы.
Замужние женщины носили головные уборы в виде покрывала или шапок, которые были широко распространены у многих тюркских народов. Под головной платок (кыекча) надевали налобную матерчатую повязку с нашитым серебряным позументом или мягкую шапочку, украшенную монетами. Полотенцеобразное покрывало накидывали на шапочку и наматывали на голову наподобие чалмы. Чалмообразный кыекча этнографы считают характерным для башкир. Многочисленны женские украшения – крупные миндалевидные серьги, подвески к косам, воротниковые застежки с подвесками, перевязь, эффектные широкие браслеты, при изготовлении которых ювелиры применяли различные техники: скань, зернение, чеканку, литье, гравировку, чернение, инкрустацию драгоценными камнями и самоцветами. В сельской местности при изготовлении украшений широко использовались серебряные монеты. Головной убор мужчин (кроме кряшен) – четырехклинная тюбетейка полусферической формы (тубэтэй) или в виде усеченного конуса (кэлэпуш). Праздничная бархатная позументная тюбетейка украшалась тамбурной, гладьевой (чаще золотошвейной) вышивкой. Эти головные уборы мужчины обязательно надевают и сегодня при посещении мечети.
Источники информации
1. Гумилев Л.Н. Великая Русь и великая степь. М., 1994.
2. Гумилев Л.Н. От Руси к России. М., 1992.
3. Гумилев Л.Н. Черная легенда: друзья и недруги Великой степи. М., 1994.
4. Исхаков Д. Татарская нация: история и современное развитие. Казань, 2002.
5. Кузеев Р.Г. Народы Среднего Поволжья и Южного Урала: этногенетический взгляд на историю. М., 1992.
6. Кузеев Р.Г. Происхождение башкирского народа. М., 1974.
Вопросы и задания
1. Пользуясь книгами Л.Н. Гумилева, подготовьте сообщение об историческом взаимодействии русских с народами великой степи.
2. Какие субэтнические группы татарского этноса можно выделить по географическому распространению, языку и религии? Подготовьте краткое сообщение по одной из этих групп.
3. Какое влияние на национальную культуру татар и башкир оказал ислам? Подготовьте компьютерную презентацию о наиболее значимых памятниках исламской культуры в регионе.
4. Пользуясь топонимическим словарем, определите по карте Европейской части РФ область распространения тюрских топонимов.
Поделитесь на страничкеСледующая глава >
culture.wikireading.ru
БАШКИР — СКРЫТЫЙ ТАТАРИН? | Русское поле
В свое время Президент Татарстана М. Шаймиев взаимоотношение двух народов — татар и башкир — сравнил с двумя крыльями одной птицы. Прекрасный образ нашей общей истории, неслучайно зародившийся в душе (по собственному признанию самого Президента на Втором Всемирном курултае башкир) тептяря — представителя социально-этнической общности, занимающей по языку и культуре как раз серединное положение между нашими народами.
Ученые пишут, что слово “тептяр” производно от слова “дяфтяр” — тетрадь, куда записывали тех татарских, чувашских, марийских, удмуртских и иных крестьян, которые в прошлые века арендовали земли у башкир Мензелинского и других уездов. Слушая образную, проникновенную татарскую речь Минтимера Шариповича, пронизанную отеческой заботой и тонким юмором, я с гордостью думал, что он, наш тептяр, слава Богу, стал поистине одним из корифеев российской политики. Без этого умного, гибкого, дальновидного и преданного своему народу деятеля невозможно представить ни политический олимп современной России, ни Татарстан, ни татарский народ. Но мелькнула и другая мысль: Вы — тептяр Минтимер Шарипович, к нашей общей радости и гордости, процветаете, а куда делись башкиры Мензелинского уезда, ибо по всей великой России тептяри были только там, где водились и башкиры…
В целом лично я сочувственно и с удовольствием внимал упрекам в адрес ученых, как татарских, так и башкирских, пишущих частенько об истории наших народов и их современных взаимоотношениях нечто совсем уж ненормальное. Действительно, они уже надоели всеми своими глупостями как в Казани, так и в Уфе. Позже, познакомившись с обширной статьей советника Минтимера Шариповича — Р. Хакимова “Кто ты, татарин?”, понял, против кого направлены его отеческие упреки и праведный гнев. Осталось не совсем ясным только то, почему Президент все это выражает столь необычным способом? Нельзя ли было сделать это прямо в Казани? Но это, видимо, тонкости высокой политики.
К сожалению, душа советника Рафаэля Хакимова оказалась менее деликатной. Он пишет черным по белому:
“Столыпин предложил сделать каждую этническую группу татар отдельным народом. Большевики успешно продолжили эту политику. На карте появились узбеки, киргизы. Срочно изобрели башкирский язык. Визитной карточкой башкир стал характерный танец, в котором выступают джигиты в шапках с лисьими хвостами. Этот танец придумал татарин, которому не дали квартиру в Казани. Ложь и обман лежали в основе национальной политики …” (Газета “Восточный экспресс”, Казань, №№ 17-18, 26 апреля — 2 мая 2002 года).
Как будто ни птицы, ни ее крыльев, ни народов-братьев, о которых так проникновенно говорил у нас президент Шаймиев, совсем не было. Вернемся, однако, к самой статье.
_____________
* Данная статья была опубликована в нескольких номерах газеты “Звезда Поволжья” в августе-сентябре 2002 года (г. Казань).
Если бы в ней не было целого ряда разумных мыслей, к тому же выраженных в прекрасной форме, я бы сказал, что в ее основе лежат: невежество и совершенно необоснованные, более того, давно опровергнутые историей великотатарские амбиции, носителями которых до российских революций были выдающиеся сыны татарского народа: Гаяз Исхаки и Садри Максуди. Возможность упражняться в критике вышеприведенного пассажа уважаемого Советника я предоставляю всем, кому это покажется интересным. Любой житель Башкортостана, да и Татарстана, мало-мальски знающий историю наших народов, с этой задачей справится успешно. Сошлюсь на председателя исполкома Всемирного конгресса татар академика АН РТ И. Тагирова, который отвечает Р. Хакимову так:
“Это позиция ненаучная, антиисторическая. Башкиры описаны у Ибн Фадлана (Х век). Башкиры есть в словаре Махмуда Кажгарского. То, что башкиры были, это бесспорно. Заявлять как Хакимов нельзя” (газета “Звезда Поволжья”, Казань, № 19, 23-29 мая 2002 года).
Мягко, по-братски журит собрата академик! При этом, к сожалению, не проясняет, где находились собственно татары, когда Ибн Фадлан посещал древних булгар, попутно проехав и через страну башкир. И дальше: “Нужно действовать научными методами и способами борьбы”.
Что касается “научных методов”, то кто же против? А вот “способы борьбы” — о чем это? Или уже это разгорается борьба между двумя крыльями одной птицы? Или это происходит лишь в разгоряченных головах отдельных интеллигентов? Но перейдем к другим местам в статье Р. Хакимова.
“Что такое богатство? Казалось бы наивный вопрос. Очевидно, богатые те, у кого есть деньги, трехэтажный дом, “джип” или “мерседес-600”. Но если взглянуть поглубже, то окажется, что есть богатство для себя и богатство для других. Благополучие Швейцарии построено на экономии. Иметь дорогую машину неприлично. Министры пользуются электричкой даже сопровождая официальные делегации. Но там не жалеют денег на образование, потому что знания делают их богатыми. Если в Швейцарии появляется “мерседес-600”, значит заехал “новый русский”. Когда у Президента Татарстана совещание районных глав администраций, то Кремль превращается в выставку самых престижных и дорогих автомобилей мира. А ведь одного “джипа” хватило бы, чтобы районную больницу привести в божеский вид. Вокруг Казани стоят дворцы, протопить которые не только пенсии, но и зарплаты рядового труженика не хватит. Мало того, наши миллионеры строят в том же стиле второй и третий коттедж, не зная куда девать деньги. А миллионеры Сан-Франциско предпочитают одноэтажные дома, они экономичнее. В Коране сказано: “Расточители — братья Сатаны”. Показное богатство татар — это оборотная сторона нищеты духовной”.
Какая замечательная мысль!
“Деньги надо вкладывать в образование детей, в развитие инфраструктуры, которая поможет объединить твой народ, создание новых рабочих мест, изобретение таких технологий, которые делают богатыми не только тебя, но и других. Смысл жизни в служении своему народу, остальное — тлен и суета”. А “основа и конечный смысл существования нации заключается в культуре. В ней вся история и генетический код народа. Культура — необъятный океан, в котором собраны и трудовые навыки, и психологические нюансы души, отношение человека к природе. Татарин, твое богатство — это твоя культура. Ни нефть, ни заводы, ни какое-то имущество, а культура. Пока развивается культура — жив и народ”.
Отлично! Но рядом читаем и такое:
“Россия оказалась между Востоком и Западом, между империей и демократией. Русские мыслители типа Солженицына окончательно запутали и дезориентировали российское общество. Великая русская культура переживает жестокий кризис. Русская культура теряет свое влияние в мире. В мире идет жестокая конкуренция между национальными культурами”.
Страшно? Или наивно? И то и другое. Почитаем, однако, дальше:
“Мы не можем ждать, когда русские найдут свои интересы. Нам следует повернуться к Европе. Кто ты, татарин? Задумайся. Загляни в свою душу и дай ответ. Ты — стесняющийся своего происхождения, а потому прячущийся за именем булгар, кряшен, мишар, нагайбак, башкир несчастный гражданин несчастного государства или ты наследник великих традиций, верящий в возрождение своего народа? Мы должны объединиться вокруг Татарстана, создав плотное кольцо обороны, чтобы ни один политтехнолог не мог покуситься на его суверенитет”.
Выходит, и я, прячущийся башкир, которому к тому же при каждом удобном случае внушают мысль о собственной неполноценности, должен, аки лев, броситься на защиту суверенитета Татарстана против какого-то страшного и злого политтехнолога. А почему автор не огласил весь список? А где татары, спрятавшиеся за именами казахов, киргизов, узбеков и т. д.?
Далеко иногда заносит человека вдохновение, если его голова ног под собой не чует.
Не могу не высветить для читателя еще одну грань фантазий уважаемого Советника. В данном случае поле грандиозной битвы народов — недра мировых компьютерных сетей и Интернет, а условия подготовки к информационной войне — принятие латиницы. Процитируем Советника, “знающего толк в языкознании” и в информационных технологиях:
“У нас есть шанс обойти турок на повороте. Те, кто обвиняют татар в протурецких настроениях, не понимают, что в тюркском мире будет естественная конкуренция “огузского” и “кипчакского” диалектов, и главные претенденты на эту роль — турки, с одной стороны, татары — с другой. Есть свое объяснение такой раскладке. За каждым народом стоит громадная история и культура. В первом случае — Османская империя, во втором — Золотая Орда. У Турции есть очевидное преимущество в виде сильного государства с огромным населением, финансами и связями с Европой и НАТО. Узбеки пытаются выстроить собственную линию поведения, опираясь на среднеазиатские традиции, но в ближайшие годы они, как, впрочем, и казахи, не готовы выступить с собственными информационными разработками. Это могут сделать татары. Россия татар боится, а потому не поддерживает их. Нужно быть готовыми к тому, что за пределами Татарстана, а особенно в Башкортостане, не допустят преподавание татарского языка на латыни. Не стоит этого пугаться”.
Опять двадцать пять! Всю Золотую Орду под себя подмял, Османская империя ему нипочем. Русские боятся татар, турок татары обойдут, узбеки попытаются, но не смогут, казахи спят. Однако те далеко, а вот башкиры, которые близко, не дремлют, и с ними надо бороться.
Поистине, страшнее кошки зверя нет. Смешно и грустно, Советник! Все ваши космические планы с любого бока упираются в башкир и Башкортостан. К сожалению, Р. Хакимов не одинок в своих претензиях. Целая армия советников, академиков и мелких ремесленников от национальной политики пытается создать при посредстве СМИ такое извращенное представление о делах в Башкортостане, что рядовой читатель с фантазией в Татарстане, где-нибудь в мамадышской глубинке, может представить соседнюю республику как вторую Чечню, где башкиры стирают в порошок всех татар. Послушаем, однако, еще одного специалиста из той армии — И. Тагирова:
“Нам в Центре стратегических исследований США выражали опасения, не инспирируют ли раскол между татарами и башкирами в Москве. Думаю, что эти опасения обоснованны. В 1922 году Башкирии передали Уфимскую губернию, населенную в большинстве татарами. Это стало костью в горле башкирского народа. Маленькое башкирское “горло” не может переварить миллион триста татар”.
Насчет стратегов-политтехнологов, сидящих в Москве и организующих “раскол между татарами и башкирами”, легче судить И. Тагирову. Ему ближе, нам далеко, тем более до Центра стратегических исследований США. Интересно другое. Если следовать такой “логике”, то в “горле” башкир еще и 1,5 миллиона русских, более ста тысяч чувашей, столько же мари. Если и татары в самом Татарстане русских ощущают как “кость в горле”, то и тем тоже, видимо, не сладко …
Как объяснить в двух словах ученым-академикам и политическим советникам, что многонациональность — не кость в горле, а величайшее благо для всех? И что космические планы, исходящие из германского ли, российского ли, американского ли, татарского ли шовинизма, обречены на провал? Не берусь, так как понимающий не нуждается в таком объяснении, а непонимающий свой крест из непомерных амбиций должен нести сам. Считаю долгом обратить внимание лишь на то, что история и на примере татарской интеллигенции вначале происходит как трагедия, а потом — как фарс. Начнем с фарса:
“Историческая миссия татар заключается в том, чтобы стать мостиком между исламским миром и Западом. Мир раскололся на христиан, иудеев и мусульман, появилась брешь, которая может стать пропастью. Татарстан занимает особое место в исламской цивилизации. Он ее самый верный форпост и при этом находится на границе Запада и Востока не только географически, но и в культурном плане. Мы носители культуры, соединяющей в себе исламские ценности с либеральными. В этом наше преимущество. Большинство исламских государств — сырьевые придатки развитых стран. Татарстан же производит высокотехнологичную продукцию, развивает научные школы и системы образования. А Восток для нас — всего лишь рынок сбыта. Татарстан пока находится на передовых рубежах. Мы находимся на историческом переломе, когда должны сделать качественный скачок и создать “Большой Татарстан”, т. е. соединить государственные структуры республики с официальными организациями татарского народа. В орбите “Большого Татарстана” должны находиться общественные организации, СМИ, экономические и другие структуры. В середине 90-х годов в одной из газет меня назвали “кремлевским мечтателем”. Я понимаю, что многое из написанного выглядит фантазией или мечтой. Для тех, кто специализируется на критике, это хороший повод покуражиться”.
Автор прав, покуражиться есть над чем. Но мы этим заниматься не будем, оставим это удовольствие другим, а сами взглянем на трагедию, разыгравшуюся в годы российских революций и гражданской войны вокруг аналогичных, не менее амбициозных, но более реальных идей.
Может показаться странным, но в период революционных катаклизмов в Российской империи наиболее глубокие и тонкие идеологи татарского национального движения — Гаяз Исхаки и Садри Максуди — ратовали за национально-культурную автономию тюрко-татарской нации (с их точки зрения — единой) в условиях демократической России и выступали против территориальной государственности не только самих татар и других тюркских народов, но и украинцев, и всех других народов России. Чем же объяснить этот парадокс? Политическая идеология той части татарской интеллигенции, которую возглавляли Гаяз Исхаки и Садри Максуди, не из разряда исторических случайностей.
Исходя из интересов быстро развивающейся татарской нации, они связывали будущее народа прежде всего с судьбой богатого, состоятельного слоя — торговцев, промышленников, интеллигенции и духовенства. Из всех национальных движений среди мусульманских народов России самым осмысленным и в то же время самым противоречивым было движение казанских татар. Это объясняется тем, что среди них рыночные отношения достигли более высокого уровня, в зависимости от этого была более развита социальная структура народа и культура. Р. Хакимов глубоко прав в своем восторженном отношении к джадидизму, который реформировал медресе, резко приблизил литературное тюрки к казанскому диалекту тюркских языков.
Не нужно только вводить в заблуждение непосвященных утверждениями о некоем “общетатарском” языке, понятном всем тюркам от времен Золотой Орды до наших дней, к языку надо относиться так же, как и к самим народам,- исторически. Литературное тюрки тогда было понятно всей грамотной части тюркских народов, имеющих отношение к книгам, преимущественно религиозного содержания. А много ли их было тогда в процентном отношении? И чем интенсивнее литературное тюрки благодаря трудам великих татарских писателей и ученых приближалось к языку казанских татар, тем очевиднее становилось, что аналогичный процесс развернется также среди узбеков, казахов, башкир и других народов. И совсем некорректно упрекать большевиков в том, что они специально придумали литературные языки и алфавиты, ибо они, будучи политиками (не в пример нынешним) умными и гибкими, прошедшими все медные трубы царского самодержавия, умели привлекать на свою сторону самыми различными мерами самые различные классы, слои и народы. Другое дело, что позже они постепенно отошли от первоначальной, более верной национальной политики, уступив имперской инерции.
Самый активный, влиятельный слой татар — торговцы — вырос на посреднической торговле между христианским западом и мусульманским востоком России. Их миллионные состояния быстро формировались на продаже втридорога товаров Европы в Азию и наоборот. Восточные рынки, где население тогда было столь же религиозным, как сегодня афганцы, были труднодоступны для немусульман. И в этих условиях предприимчивый торговец-татарин получал фантастические прибыли. Поэтому наиболее проницательные идеологи татарского народа рьяно ратовали за тюрко-татарское культурно-национальное единство, демократию и третировали как татарских, так и казахских, азербайджанских, украинских федералистов, выступавших за территориальную государственность, говоря, что “в отличие от украинцев, пытающихся образовать самостийную Хохляндию”, “татары хотят оставаться вместе с русскими”. Единый тюрко-татарский язык, общая религия и отсутствие таможенных и каких-либо иных преград внутри огромного демократического государства без национальных границ сулили предприимчивому, деловому татарскому торговцу много денег и благ.
Мечтания Р. Хакимова о “Большом Татарстане” являются нечем иным, как отдаленным эхом этих событий, планов и идей той эпохи вековой давности. Но планы и старания Садри Максуди в начале ХХ века были несравненно более глубокими и реальными, чем фантазии Р. Хакимова в начале ХХI века. Более того, все это уже частично осуществилось и дало такой прекрасный результат, как джадидизм, сыгравший огромную роль в духовном возрождении многих восточных народов России. Но в современном постсоветском пространстве сложилась совсем иная ситуация. Сейчас ни у татар, ни у какого-либо другого народа нет ни культурно-языкового, ни религиозного преимущества, позволяющего снимать экономические сливки посредничеством между Востоком и Западом.
Какими бы глубокими ни были идеи С. Максуди, история двинулась по иному пути. Не только башкиры, казахи и другие тюркские народы, на 99 процентов крестьянские, но и татарские крестьяне, обеспеченные землей еще хуже, чем русские, прислушивались не к С. Максуди, выпускнику Сорбонны, видному депутату Государственной Думы и члену кадетской партии, а слушали эсеров. А татарскому рабочему, задавленному тяжелым, малоквалифицированным трудом еще более, чем русский рабочий, был лучше понятен большевик. И в итоге татарские идеологи, разделенные на правых и левых, вынужденные вести себя как лебедь, рак да щука, автономную республику получили из рук большевиков на год позже тех самых башкир, к которым многие из этих интеллигентов относились с нескрываемым или плохо скрываемым презрением, как к самой темной и неразумной части “татарского” народа. Этот урок истории не следует забывать.
Вряд ли есть необходимость говорить о том, что дала эта урезанная автономия татарам, башкирам и другим нерусским народам. А что было бы с нашими народами и языками, если бы при тех же советских порядках внутри России восторжествовала идея “национально-культурной автономии”? Национальная катастрофа. И сегодня некоторые стратеги государственного строительства современной России, похоже, вынашивают замысел постепенно выхолостить суть республик и национально-территориальных образований прежде всего юридическими мерами, чтобы “решение” национального вопроса столкнуть в лоно пустого “Закона о национально-культурной автономии”, который призван проблемы национального развития превратить в частное дело каждого отдельного человека, имеющего право объединяться в этих целях с другими своими соплеменниками. То есть дела и заботы национальной общности, так же, как и религиозной общины, отделяются от государства и становятся предметом личной заботы, выстроившись в один ряд со многими иными добровольными самодеятельными объединениями, вплоть до модных ныне “обществ” сексуальных меньшинств.
Но вернемся к амбициям казанских татар, которые имеют давнюю историю и не раз сыграли злую шутку с ними самими. Желание обойти турок на повороте, напугать русских, подмять башкир, быть “старшим братом” почти всех тюрков России въелось в кровь и плоть многих интеллигентов и полуинтеллигентов, подвизающихся около и вокруг национального вопроса. Но “старший брат”, упорно тянущий одеяло на себя, будь то русский, татарин или турок, изрядно поднадоел всем народам на постсоветском пространстве. Такое положение особенно не устраивало башкир, которых история щедро одарила сразу двумя “старшими братьями”. Разумеется, речь идет не о самих народах, а лишь о тех “горе-идеологах”, извращающих межнациональные отношения своими болезненными амбициями, нанося вред и большим и малым народам. Р. Хакимов сетует:
“Мы потеряли нагайбаков, имеем претензии кряшен и сибирских татар на самостоятельность и наблюдаем вконец запутанные татаро-башкирские отношения”. “Больно смотреть, как татары Башкортостана приезжают в Казань жаловаться на судьбу, хотя их в республике больше миллиона. Это же огромная сила”.
Что же Вы предлагаете? С помощью этой “огромной силы” развернуть “борьбу”, исходя из “истины”, что башкир, их республику, язык и алфавит “придумали” большевики?
Излюбленным штампом почти всех татарских авторов, публикующихся по национальным вопросам в Татарстане, стало утверждение, что в западной части Башкортостана никогда не было башкир, следовательно, ее надо присоединить к Татарстану. В свое время они додумались до лозунга: “Река Ик — Берлинская стена”! Если им с помощью своих коллег, башкирских горячих голов, выдвигающих по форме противоположные, а по существу совершенно аналогичные, беспочвенные идеи относительно Мензелинского района, удастся вконец замутить сознание народов и их руководителей (пишу, зная, что это немыслимо), то у некоторых нынешних, не менее “светлоголовых” политиков в Центре может появиться любопытная идея: “Уж если так сложилось, как уверяют наши татарские друзья, что в западной части Башкирии не осталось башкир, а татарам там неуютно, обеспечим-ка им этот уют, возродив Уфимскую губернию. Пусть они процветают как в Самарской и Ульяновской областях!” Одним из самых удручающих явлений последних лет в научной, вернее околонаучной, жизни двух республик является попытка некоторых татарских, а также и башкирских авторов поделить как сами народы, так и их во многом общее духовное наследие столь четко и точно, как торговцы делят деньги, а крестьяне — землю. Слушаем доктора исторических наук Дамира Исхакова:
“Есть у проблемы еще одна сторона: это вопросы, связанные с нашими родственниками башкирами. Все мы видим воочию: к политике Москвы, направленной на разложение, ослабление татар, напрямую присоединились политические шовинисты Башкортостана. Если сказать напрямик, они вонзили в татар кинжал. Шовинистические круги, подвизающиеся там, дошли до того, что живущих в Башкортостане мишар и тептяр объявили этнографическими группами башкир. До сих пор они грабили лишь нашу культуру, теперь приступили к грабежу отдельных групп нашей нации. Этому должен быть положен конец, и татарская нация, наша элита обязана подготовить достойный ответ” (газета “Ватаным Татарстан”, Казань, № 96_97, 17 мая 2002 года).
Действительно, двойники Д. Исхакова в Башкортостане, тоже доктора исторических наук, опубликовали несусветную глупость, что чуть ли не по указу царя мишаре в Башкортостане в XIX веке стали башкирами. Эта “наука” одних позабавила, а других, как видим, возмутила. О тептярях речь уже была, а вот мишаре, среда обитания которых простиралась от Башкортостана до Подмосковья, разумеется, не были и не стали башкирами, благополучно считают себя татарами. Но ученые историки дремать друг другу не дают, демонстрируя, что Шурале Тукая бессмертен. Самое забавное: татарский ученый убежден, что все опубликованные несуразицы в Башкортостане санкционированы властями. Кто знает, может быть, и следовало бы в Татарстане и Башкортостане вернуться к контролю печатных изданий с единственной целью: вытравливать с ее страниц глупость и злобу, чтобы они оставались лишь в душах и головах этих авторов, не отравляя других.
“Сколько же надо было приложить усилий, чтобы изобрести десятки тюркских литературных языков! И что это за лингвистика, которая, основываясь на нюансах произношения тех или иных звуков, отдельных слов, объявляет о существовании самостоятельных языков и диалектов?! Кому она служит? Мы сегодня пожинаем горькие плоды этой “науки”.
В конце XIX века Исмаил Гаспринский начал издавать газету “Тарджиман” на общетюркском языке. Он понял те проблемы, которые стояли перед тюркским миром”. Но позже “тюрок развели по национальным квартирам советского общежития.
По приказу Сталина была проведена варварская операция по созданию десятков тюркских алфавитов. Если до революции татарскую прессу читали практически все тюркские народы царской России, то сегодня мы не можем этого сделать, хотя друг друга в разговорной речи понимаем свободно. Самое печальное — мы то ли по недомыслию, то ли по инерции продолжаем следовать этой политике”.
Текст изобилует явной и скрытой, иногда осознанной, а порою неосознанной самим автором подменой понятий. Как он представляет себе картину, когда в царской России все тюркские народы сидели и читали “Тарджиман”? Пробовал ли сам автор взять в руки номер этой газеты, прочитать и понять какую-нибудь серьезную статью? Дорогой Советник, Вам понадобятся очень хорошие словари, притом советские не помогут. Тем более у татарского крестьянина в лаптях или казаха-кочевника не было ни времени, ни образования читать газеты.
99 процентам населения наших народов было тогда не до газет, а Вы пишете, будто эту газету читали так, как читали все наши народы “Правду”, скажем, в шестидесятые годы. Это стало возможно лишь благодаря ее величеству системе советского образования. Благодаря “варварской” операции Сталина в эти же годы весь татарский народ стал читать “Социалистик Татарстан”, а весь башкирский народ — “Совет Башкортостаны”. Не буду распространяться о подмене понятий “общетюркский” и “татарский”, ибо тот же Исмаил Гаспринский к туркам и их османскому литературному языку был так же близок, как и к литературному тюрки, применяемому в России. И это литературное тюрки в результате творческой деятельности таких великих поэтов, как Тукай, постепенно претерпевало естественную эволюцию в сторону диалекта казанских татар. У казахов аналогичным делом чуть раньше начал заниматься великий Абай. В Башкортостане подобно вулкану проснулось башкирское самосознание Ш. Бабича, который до этого чувствовал себя сыном всего “татарского народа”, к которому причислял и башкир, а свое творчество считал частицей татарской литературы. Чем объяснить, что он стал писать проникновенные стихи, всячески напирая на специфические звуки башкирского языка. Опять виноват Сталин? Или Столыпин? Разумеется, он и после пробуждения своего башкирского самосознания не перестал и не мог перестать быть неразрывной частью расцветающей татарской поэзии. Но это не мешает и не противоречит его святым чувствам по отношению к своему родному народу. И это самое прекрасное во взаимоотношениях наших культур и наших народов, а не проблема, не “кость в горле”, не “Берлинская стена” и тому подобное.
Но далеко не безупречные суждения Советника наводят и на некоторые конструктивные размышления. Тюркские языки в своей основе действительно близки. Правда, ни одному из многочисленных народов — ни туркам, ни узбекам, ни уйгурам, ни татарам — не следовало бы пытаться быть первее всех, подминая под себя, скажем, историю, культуру, язык всей Золотой Орды. Пустая, смешная и вредная затея. Но было бы совсем не лишним в тиши кабинетов лингвистов, совместными усилиями представителей всех тюркских народов, создать новый алфавит, где все аналогичные (или схожие) звуки, как гласные, так и согласные, имеющиеся в тюркских языках (в том числе “хвостатые”, как говорит Советник), обозначить одинаково. Такой единый алфавит (пока не подменяющий ни один из существующих) был бы очень полезен и интересен! И еще. Какой-то необходимости татарину обходить на крутом повороте турка не существует. Есть другая возможность. После революции многие выдающиеся татарские интеллигенты оказались в Турции и там написали сотни великолепных научных трудов по лингвистике (которых так не жалует наш Советник), истории, этнографии, праву, фольклористике. Без этих трудов наука и культура Турции сегодня просто немыслимы! Если татарин, нормально владеющий родным языком, с любовью и старанием переведет с турецкого на татарский хотя бы одну небольшую книгу, то этого вполне достаточно, чтобы он овладел турецким языком. Более того, после всех этих трудов все другие языки — как огузской, так и кыпчакской группы, — становятся вашими родными, близкими языками. Эффект двойной. Ваш любимый народ получит в руки книгу своего выдающегося сына или дочери, вынужденных творить на чужбине, вам станут доступны источники на многих основных тюркских языках.
Башкирский и татарский народы в результате многовековой совместной жизни уподобились как бы двум морям в океане, граница между которыми — чисто условное географическое обозначение. И есть ученые, которые пытаются выделить эту за последние столетия неразделимо смешавшуюся часть башкирского и татарского населения в западной части Башкортостана, южной части Пермской области (а также на территории бывших Мензелинского, Бугульминского, Бугурусланского и некоторых других уездов, о чем эти авторы склонны умалчивать) в особую этническую группу и вводят новое, досель неизвестное понятие — Урал татарлары, среди которых якобы никогда не было башкир. Якобы они лишь назывались башкирами из-за земли, а по языку и национальному самосознанию всегда тяготели сначала к древним булгарам, а затем к казанским татарам. Можно сказать, сделано открытие века: найдено “недостающее звено” между казанскими и сибирскими татарами! Для доказательства этого изучается язык архивных документов с арифметическим подсчетом того, сколько раз в них встречаются звуки и слова, характерные для татарского или башкирского языка. Может быть, следует идти дальше, до Татарского пролива? Почему бы и нет? Ведь в глубокой древности собственно татары кочевали где-то в тех краях.
Р. Хакимов такой арифметикой себя не утруждает и в этом вопросе более радикален. “Убедив” читателя в том, что башкир — это скрытый татарин, дальше рассуждает так:
“Дело не только в Столыпине, большевиках и политике федерального центра. Долгие годы самые выдающиеся ученые выискивали диалекты татарского языка, проникали в тончайшие нюансы культуры. Они нашли различия не только у мишар, астраханских и сибирских татар, но и у пермских, заказанских, чистопольских, сергачских, высокогорских, азнакаевских и других татар. Увлекшись выискиванием диалектов, забыли о единстве народа. Ученых понять можно — нужно было защищать диссертации. Но ведь к их мнению прислушивается народ. Им верят. Должна же быть мера ответственности за свои слова и дела!”
Откровенно признаюсь, не смогу по достоинству оценить и этот опус. Уверен, что татарские ученые, которым не занимать ни тонкого юмора, ни острого сарказма, а если нужно, и убийственного ехидства, уже сумели посмотреть в глаза Советнику. Беда наша не в том, что ученые изучали, а в том, что они эти диалекты изучали плохо. Диалекты наших языков следовало еще в 20-50-е годы изучить в тысячу раз тщательнее и подробнее, ибо наша история скрыта, законсервирована именно в языках. Разумеется, теперь уже школой, литературой, газетами, радио и телевидением вытравлено большинство этих ценнейших подробностей языка, сохранявших в себе бесценную информацию о прошлом наших народов, племен и родов, их составлявших, об их связях и перемещениях, а также многое-многое другое.
Желающим вернуться к середине XVI века можно предложить мысленно сесть на какой-нибудь “кукурузник” и, пролетая от моего родного Хайбуллинского района, расположенного на самой юго-восточной окраине Башкортостана, до самой Казани, проследить за диалектными различиями в языках наших народов. Найдем ли мы некую резкую языковую границу между башкирами, говорящими за Уралом резкой гортанной речью с изобилием З, С и h, и крестьянином под Казанью, ловко орудующим звуками “С” и З на кончике языка? Мне кажется, нет, ибо, с одной стороны, процесс кипчакизации языка наших народов уже произошел, но, с другой стороны, еще ни халфа в медресе, ни советская школа не успели отшлифовать язык населения под литературный татарский или литературный башкирский язык. Следовательно, Советник прав: мы имеем дело с одним народом? Так оно и было бы, если бы народ складывался в зависимости лишь от одного-единственного явления — языка.
Казанское ханство было завоевано, но ни один башкирский род на территории нынешнего Мензелинского и, тем более на территории нынешнего Хайбуллинского района, так и не счел себя завоеванным Москвой. Авторы, утверждающие, что так называемые “Урал татарлары” лишь ради вотчинных прав на землю считали себя башкирами, должны задуматься над этим. Получается, что эти “уральские татары” хорошо знали свои земельные права, свою принадлежность к башкирскому народу задолго до того, как услышали русское слово “вотчинник”, то есть до падения Казани. И они жили на тех территориях, где потом появились Саратовская, Пермская губернии, а также Бугурусланский, Бугульминский, Мензелинский уезды! Башкирское общество того времени, часть которого вела кочевой образ жизни, часть подкрепляла скотоводство земледелием, представляло собою обширную группу исторически взаимосвязанных племен и родов со своей системой дележа земель как между, так и внутри родов. Они свою принадлежность к башкирам определяли не исходя из того, какие звуки преобладают в их речи, и даже не кровно-родственными отношениями между родами. Их отношения определялись прежде всего правом на землю, на среду обитания. И это не частный, а стержневой вопрос тогдашней жизни. И он оставался для башкир стержневым вплоть до Октябрьской революции. Быть членом рода или оказаться вне его, быть роду в системе родов или оказаться вне этой системы, следовательно, и вне системы дележа жизненного пространства, это и есть башкирская (а также казахская или киргизская) вариация извечного вопроса “Быть или не быть?”. Иван Грозный (вотчинник Московского княжества, но отнюдь не вотчинник Суздальского или Рязанского княжества, там свои вотчинники), как царь всея Руси, признал лишь за башкирами их вотчинные права за их добровольное вхождение в состав Руси. Существенное отличие заключалось лишь в том, что на Руси вотчинниками были князья и бояре, а в Башкортостане сложилось так, что вотчинником было все мужское население целого народа. И мензелинские и пермские башкиры поднимали кровопролитные восстания во имя сохранения своего права на жизненное пространство, и их сегодняшние потомки имеют на эту историческую память такие же права, как и зауральские башкиры. Если же потомок западного башкира сегодня в силу изменившихся обстоятельств считает себя татарином, то это его право, и в этом трагедии нет. Но я, зауральский башкир, к его предкам, как к своим соплеменникам, испытываю глубочайшее почтение за то, что они за судьбу моего народа пролили больше крови, чем мои предки, до которых жестокое колониальное давление дошло только несколько столетий спустя.
Не питаю никаких иллюзий насчет того, что можно переубедить людей, посвятивших десятилетия своей жизни доказательству недоказуемого. Ведь все, что писали о Башкирии великие русские историки — Татищев, Рычков, Карамзин, Соловьев, Ключевский, и вся толща архивных документов, отложившихся в течение четырех столетий, ничего не значат для этих авторов, среди которых представлены все — от академиков до любителей-активистов.
Ничего им не скажет и тот любопытный факт, что башкиры Мензелинского уезда в 1905-1906 годах, когда в России начались демократические перемены, писали петиции Николаю II о защите своих вотчинных прав на землю и о восстановлении кантонного управления. Каких только несуразиц не сочинили некоторые авторы за последние годы о башкирских восстаниях? Вначале их переименовали в татаро-башкирские, а затем превратили в чисто татарские. Разумеется, от этих потуг не обеднеет история башкир. А самое главное, богатейшая история татарского народа не нуждается в подобных “пополнениях”. Особенно забавно то, что после подобной “научной” деятельности, как правило, эти же люди сетуют на то, что вконец запутались в татаро-башкирских отношениях! Перечитайте непредвзято все первоисточники, умерив свои эмоции и амбиции, и многое, если не все, встанет на свои места. А что касается отношений между башкирским и татарским народами, то здесь ровным счетом ничего не запуталось. Путаница лишь в головах односторонне мыслящих людей, а наши народы в основной своей массе мудро, спокойно и с легкой усмешкой на устах наблюдают за всеми пишущими, не теряя чувства юмора. А как еще относиться к этим горе-ученым человеку, у которого не только отцы, но деды и прадеды рождены от “смешанных” (смешное, ей-богу, слово) браков, к тому же таковой является и его собственная семья? И таких людей сотни тысяч!
www.ruspole.info
Кто такие татары? Мнение башкирских историков.: mumis34
Если представление о землях марийцев, удмуртов и чувашей существовали, как минимум, с X в., то хороним Татария (Татарстан) является новацией лишь века XX-го . Один из идеологов современного татаризма Д.М.Исхаков признает, что «этноним «татары» — плод деятельности многих татарских интеллектуалов» .Поскольку этноним «татары» является плодом деятельности определенных лиц, то есть представляет собой продукт конструктивизма, возникает вопрос: как именовались предки казанских татар в прошлом? Этот вопрос волновал многие поколения исследователей. Дело в том, что в немногочисленных источниках, написанных самими жителями Казанского ханства, татары не упоминаются. Например, в челобитной «всей Казанской земли», поданной в 1551 г. Ивану IV, фигурируют лишь «чуваша и черемиса и мордва и тарханы и можары» .В последних обычно видят мишарей, а в тарханах – феодальную верхушку башкирского народа . По поводу остальных этнических групп – чувашей, мордвы и марийцев (черемисов) – до недавнего времени вопросов не возникало. Но где же здесь татары, коль документ написан самими казанцами? Их отсутствие породило предположения, что они зашифрованы под другим названием. Под каким же? Прежде чем ответить на этот вопрос, нужно учитывать, что нет ни одного источника «татарского» или, лучше сказать, туземного происхождения, где какая-нибудь этническая группа Золотой Орды именовала бы себя татарами. Как правило, для собственной атрибуции использовались племенные названия, например, Едигей-бек Мангыт, Тимур-бек Барлас, Мамай-бек Кият и т.д. Для более широких объединений обычно использовались имена выдающихся монгольских ханов, ставших эпонимами соответствующих межплеменных политических группировок: хан Чагатай – чагатаи, хан Ногай – ногайцы, хан Шибан – шибанцы (шибанлыг), хан Узбек – узбеки, но опять же никак не татары. Поэтому попытки некоторых авторов доказать использование данного термина в качестве самоназвания не имеют под собой доказательной базы.
Население Золотой Орды именовалось татарами лишь со стороны внешних источников – русских, арабских, персидских, армянских, европейских. Сами себя ордынцы так не называли никогда. Таким образом, термин «татары» — это лишь экзоним или аллоэтноним, такой же как «немцы». В обыденном сознании русского народа этногеография мира очень проста: на западе живут немцы, а на востоке – татары. Например, еще в официальных документах XVIII века англичане именовались аглицкими, шведы – свейскими, испанцы – шпанскими немцами. Аналогичным образом, появились такие искусственные конструкции, как узбекские, ногайские, кавказские, азербайджанские, в том числе, и казанские татары, хотя на территории Евразии, начиная с XIII века, когда Чингиз-хан истребил подлинных татар Монголии, не было ни одного народа, использовавшего данный этноним в качестве самоназвания (автонима). Именно поэтому такие понятия, нередко встречающиеся в литературе, как «татарский хан», «татарское ханство», «татарский эпос» (о Едигее или Чура-батыре) или «татарский язык», не могут использоваться в качестве научных терминов.
Фигура умолчания относительно татар в источниках, касающихся Казанского ханства, была главной загадкой для историков, которая получила свое окончательное решение лишь недавно. Так как же называло себя коренное население Казанского ханства и Казанского края после вхождения в состав Русского государства? Ныне считается общепринятым, что оно именовалось чувашами. Данное положение стало результатом исследований многих историков. Еще первый русский историк В.Н.Татищев писал: «Вниз по реке Волге чуваши, древние болгары, наполняли весь уезд Казанский и Синбирский». Р.Н.Степанов обратил внимание на одно странное обстоятельство: в челобитных XVI-XVII вв. жители мусульманских сел Казанского уезда почему-то именуют себя чувашами . В качестве иллюстрации можно привести судное дело 1672-1674 гг. жителей татарской деревни Бурундуки (Кайбицкий район РТ) Бикчюрки (Бекчуры) Ивашкина и Бикмурски (Бекмурза) Акмурзина, в котором они названы чувашами . Современный автор Д.М.Исхаков подвел черту под многолетними исследованиями на эту тему: «…наименование «чюваш» (šüäš), функционировавшее в Казанском ханстве как обозначение оседло-земледельческого тяглого населения («черные люди»), вполне могло быть использовано как этническое определение» . Таким образом, в приводившихся выше документах – челобитной «всей Казанской земли», духовной грамоте Ивана Грозного – предки казанских татар были зашифрованы под именем чувашей.
В этой связи становится понятной характеристика австрийского дипломата Сигизмунда Герберштейна, данная Казанскому ханству: «Царь этой земли может выставить войско в тридцать тысяч человек, преимущественно пехотинцев, среди которых черемисы и чуваши – весьма искусные стрелки. Чуваши отличаются также и знанием судоходства…Эти татары – культурнее других, так как они и возделывают поля, и занимаются разнообразной торговлей» . Совершенно ясно, что здесь описываются не предки нынешних чувашей, а предки казанских татар. Накануне падения Казани, когда там боролись друг с другом две партии аристократов – казанская (промосковская) и крымская (антимосковская), чуваши на правах коренного населения активно вмешивались в феодальные усобицы: «и начаша рознити Казанцы с Крымцы, и приходили Чаваша Арская з боем на Крымцов: «о чем де не бьете челом государю?» Пришли на царев двор, и Крымцы Кощак-улан с товарищи с ними билися и побили Чавашу» . Понятно, что и здесь имеются не чуваши-язычники правобережья Волги, которые вряд ли могли врываться в ханскую резиденцию мусульманской Казани и требовать изменения внешнеполитического курса страны. К тому же определение «Арская Чаваша» указывает на Арскую дорогу, охватывавшую территорию северной части Казанского ханства, где предки современных чувашей никогда не проживали.
Таким образом, население ханства состояло из двух страт, во-первых, оседлых земледельцев-мусульман, составлявших большинство и именовавшихся чувашами и, во-вторых, тонкого господствующего слоя (тюрко-монгольские племена Ширин, Барын, Аргын, Кыпчак, Мангыт и др. ), представлявшего кочевую аристократию и эксплуатировавшего тяглое чувашское население. Причем, последние, подобно русским, арабам, персам, европейцам, презрительно именовали своих господ татарами. Казанский поэт первой половины XVI в. Мухаммедьяр писал:
Эх, несчастный и тупой татарин,
Ты похож на собаку, кусающую своего хозяина:
Ты несчастлив и болезненный, негодяй и бесчеловечный,
Глаз твой черный, ты собака преисподней .
Понятно, что такую негативную характеристику ордынской аристократии Казани мог дать только представитель автохтонного населения края, люто ненавидевшего своих поработителей. Каково соотношение чувашей-мусульман Казанского ханства с современными чувашами?
Как следует из отчета Ибн Фадлана, население Волжской Болгарии состояло из следующих племен: булгар, эсегел (аскил), баранджар, сувар (суваз) . Последние разделились на две противоборствующие группировки. Одна из них, отказавшись принимать ислам, избрала своим предводителем некоего Вирага. Выйдя из повиновения булгарскому царю, они переправились на правый берег Волги и положили начало народности чувашей-язычников. Другая часть сувазов приняла ислам, осталась в Болгарском царстве и образовала в его составе особый Суварский (Сувазский) эмират . Арабский путешественник XII в. Абу Хамид аль-Гарнати, побывавший в Саксине , пишет, что там живут выходцы из Волжской Болгарии – булгары и сувары. В городе есть «еще соборная мечеть, другая, в которой молится народность, которую называют «жители Сувара», она тоже многочисленна» .
По всей видимости, племена Волжской Болгарии так и не слились в единую народность, причем, сувазы были численно преобладающей этнической группой . Собственно булгары, вероятно, были правящей верхушкой, которая во время монгольских погромов XIII-XIV в. подверглась истреблению и к XV в. ушла в небытие, так как именно с этого времени имя булгар исчезает со страниц исторических источников. Основным населением вновь образованного Казанского ханства становятся чуваши-мусульмане. На каком языке они разговаривали? Как известно, эпитафии Булгарского городища написаны арабской графикой, но их язык близок к современному чувашскому: вместо кыз ‘дочь’ – хир (هير), вместо джуз сто – джур (جور), тугуз ‘девять’ – тухур (طحور) и т.д. Эти же самые слова по-чувашски звучат так: хĕр, çĕр, тăхăр. Как видим, сходство между языком мусульманского населения Казанского ханства и языком современных чувашей налицо. Не случайно, один из авторитетных исследователей Золотой Орды М.Г.Сафаргалиев писал, что «по материалам позднейшей булгарской эпиграфики нельзя делать вывод о языковом родстве булгар VII-XII вв. с современными татарами» . В самом деле, надгробные эпитафии эпохи Булгарского царства и раннего периода Казанского ханства написаны на палеотюркском диалекте (r-язык), ближайшим родственником которого является чувашский язык.
Каким же образом и когда предки казанских татар перешли на современный z-язык общетюркского типа? По всей видимости, этот переход состоялся под влиянием тюрко-монгольской кочевой аристократии, правившей в Казанском ханстве, ведь известно, что именно элита диктует простонародью свои идеалы, вкусы и ценности. Если говорить о времени смены языка, то произошло это не ранее конца XV века. Примерно тогда же финноязычная мещера Касимовского ханства, находившаяся под культурным влиянием крымско-ногайско-башкирской знати, которая выезжала на службу в Мещерский юрт, перешла на тюркский язык и превратилась в известных всем мишарей (мещеряков). Таким образом, проникновение тюркского языка кыпчакской подгруппы, сменившего в Среднем Поволжье палеотюркский (булгаро-чувашский) и мещерский (финно-волжский) языки, связано с военной и культурной экспансией, шедшей из тюркской степи, в том числе, из Башкирии. Проводниками этих процессов были род Барын, который имеется в составе современных башкир и крымских татар, род Аргын, имеющийся у казахов, Мангыт – у ногайцев, Кыпчак – в составе большинства тюркских народов, кроме казанских татар, и другие. Что касается Мещерского юрта, то наличие там Иректинского и Каршинского беляков , а также «татар из числа тарханов и башкирцев», позволяет говорить о значительной роли башкирской знати в тюркизации тамошнего мещерско-мордовского населения .
Полное переформатирование мещеры, изменивших язык и религию, а также переход казанских чувашей на новую речь потребовали соответствующей регламентации со стороны Русской сословно-представительской монархии. Учитывая служилый характер Касимовского ханства, его население было зачислено в созданные для них сословия мишарей, мурз и служилых татар. Для чувашей-мусульман было учреждено сословие ясачных татар, вероятно, для того, чтобы отделить от ясачных чувашей-язычников. Однако, изменения во внешнем обозначении не изменили внутренней идентификации. Сохранился редкий документ, свидетельствующий об этом. В 1635 г. некий Рахман Кулуй от имени абызов и старейшин Казанского уезда обратился к крымскому хану с просьбой принять «еловых марийцев», «горных чувашей», «иштеков» (т.е. башкир) в свое подданство . Документ важен тем, что он написан от имени самих жителей Поволжья, а потому отражает их собственное самоназвание. Как видим, среди перечисленных этнических групп «татары» не значатся, следовательно, они названы в числе чувашей. Можно с уверенностью сказать, что данный этноним имел положительную коннотацию и, возможно, был даже в какой-то степени престижным, о чем говорят данные ономастики. Среди таких башкирских этноантропонимов, как Казакбай, Туркмен, Ногай (Ногайбек), Узбек, есть также имена Чувашай и Чувашбай.
С каких же пор казанские чуваши-мусульмане стали именовать себя татарами? Как показывают современные исследования, принятие нового имени произошло не ранее конца XIX – начала XX вв. Причем, этот процесс поначалу охватил казанских мусульман и лишь позднее мишарей, тептярей и часть северо-западных башкир. Историк XVIII в. Петр Рычков писал, что у тюркских народов имя татар «употребляется за презренное и бесчестное звание», так как оно означает «варвар, смерд, и ни к чему годный человек». Он авторитетно заявляет: «я совершенно уверен, что во всех тамошних сторонах ни одного народа нет, который бы татарами именовался». Однако, ниже добавляет: «Хотя живущие в Казанской и в других губерниях магометане, которым у нас татарское имя прилагается, оное звание сами для себя и употребляют, и как выше значит за бесчестное и поносное для себя не ставят: но сие может быть происходит у них от давнего обыкновения, принятого ими от российских сперва по смежности с ними, а потом и по подданству их к России, подобно сему как ныне все германцы не только от соседственных им народов, то есть россиян, поляков, турков, персов и татар, немцами прозваны, да и сами уже сие название, когда русским языком пишут, или говорят, без всякого предосуждения употребляют» .
Этнофолизм «татары» прижился в качестве самоназвания казанских мусульман не сразу, так как еще в XVIII в. они продолжали именоваться своим исконным именем. Приведем некоторые примеры. Некий Кадыргул Кадырметев, допрошенный в 1737 г. в Чебаркульской крепости о причинах своего пребывания в Башкирии, сообщил: «Родом я ясашной чювашенин Казанского уезду, Арской дороги, деревни Верхнева Четаю» . Соседние народы именовали их аналогично. Один из вождей башкирского восстания 1735-1740 гг. батыр Тамьянской волости Кусяп Султангулов, приехавший в Оренбург под гарантии личной неприкосновенности, данные оренбургским ахуном Мансуром Абдрахмановым, а затем вероломно арестованный, говорил последнему: «ты де, чувашенин, меня обманул, да и мурза де чувашенин также обманул». В том, что мулла Мансур и касимовский мурза Кутлу-Мухаммед Тевкелев не были чувашами в нынешнем значении данного этнонима, нет никакого сомнения. Поэтому этническая характеристика, данная им Кусяп-батыром, весьма симптоматична. Характерно, что марийцы до сих пор именуют казанских татар словом суас.
В XIX в. имя чувашей в качестве самоназвания, судя по всему, сходит на нет, и общеупотребительным становится конфессионим «мусульмане» («бесермяне»). Однако, для наступившей эпохи национализма он плохо подходил из-за своей неопределенности. В это время среди мусульман Казани становятся популярными идеи историка и богослова Шихаб ад-дина Марджани о создании единого «мусульманского миллета», взятые из административной практики Османской империи. В качестве названия для новой этнополитической общности по его предложению был взят псевдоисторический термин «татары», как претензия на великодержавность периода Золотой Орды, хотя прямыми потомками улуса ханов Джучи и Батыя могут считаться, в первую очередь, казахи, ногайцы и крымские татары, в меньшей степени – узбеки, каракалпаки и башкиры .
Говоря об идее «мусульманского миллета», казанский исследователь А.Хабутдинов пишет: «вплоть до начала XX века «татары» как самоназвание не было общепринятым для предков большинства будущих членов татарской нации», так как «члены нации чаще всего называли себя «мусульманами» (в противовес христианам)». При выборе этнонима казанские интеллектуалы сделали ставку на подмену понятий и стереотипные представления, существовавшие в обыденном сознании русского населения. Как пишут современные исследователи, «Марджани стремился объединить в единый татарский миллет всех мусульман округа Оренбургского духовного собрания, независимо от их племенных названий: булгар, татар, мишар, башкир, казахов, ногайцев, сибирских татар, а также по возможности исламизировать кряшен, чувашей и угро-финские народы края». Таким образом, «татаризм» изначально представлял собой модернистский политический проект, не имевший опоры в истории и культуре. Именно поэтому он не нашел поддержки у башкир, казахов и ногайцев. Известный ученый, муфтий ДУМЕС (1922-1936 гг.) Риза ад-дин Фахр ад-дин писал: «В XIX веке наши ученые начинают общаться с востоковедами и изучать русские источники. Взяв безо всякой критики и проверки в качестве самоназвания, упоминаемых в русской исторической литературе татар, обесчестили себя» .
Первая Всероссийская перепись населения 1897 г. учла в Мензелинском уезде Уфимской губернии, то есть на территории современных Тукаевского, Челнинского, Сармановского, Мензелинского, Муслюмовского, Актанышского районов Республки Татарстан, 123 052 башкира. Для сравнения: татар тогда было 107 025, тептярей – 14 875 . В Вятской губернии (Менделеевский и Агрызский районы РТ) проживало 13 909 башкир, их которых 8 779 человек проживали в Елабужском уезде , а остальные в Сарапульском; в Бугульминском уезде Самарской губернии (Азнакаевский, Бавлинский, Ютазинский, Альметьевский, Лениногорский, Бугульминский районы РТ) было 29 647 башкир . По подворной переписи крестьянского хозяйства 1912-1913 гг. в Мензелинском уезде Уфимской губернии проживало 458 239 человек. Из них: башкир – 154 324 чел. (или 33,7 %), русских – 135 150 (29,5%), татар – 93 403 (20,4%), тептярей – 36 783 (8,0%), кряшенов – 26 058 (5,7%), мордвы – 6 151 (1,34%), чувашей – 3 922 (0,85%) и марийцев – 2 448 (0,54%). Как видим, татары, тептяри и кряшены лишь вместе взятые были сопоставимы по численности с башкирами. Однако в дальнейшем произошло резкое сокращение удельного веса последних: если перепись 1920 г. показала в ТАССР 121 300 башкир, то следующая перепись 1926 года зафиксировала лишь 1 800 лиц башкирской национальности, 3 мишарей и полное отсутствие тептярей . Очевидно, что кривая падения не могла быть обусловлена естественными причинами. Так, например, на территории соседней Башкирской АССР той же самой переписью было зафиксировано 135 960 мишарей и 23 290 тептярей . Поэтому в катастрофическом снижении численности башкирского и полном исчезновении тептярско-мишарского населения на территории ТАССР нужно видеть результат административного давления республиканских властей, проводивших политику тотальной татаризации населения. Тем не менее, материалы фольклорно-этнографических экспедиций 60-х гг. говорят о том, что жители указанных районов Татарской АССР продолжали сохранять свою прежнюю, в частности, башкирскую идентичность.
В силу различных причин местное башкирское население, начиная с конца XIX века, стало утрачивать свою национальную идентичность. Сведения V, VII, VIII, X ревизий, Земского учета населения 1902 г., Подворной переписи 1912-1913 гг., Всероссийской сельскохозяйственной и поземельной переписи 1917 г. и многие другие материалы наглядно иллюстрируют этот процесс. Проводившиеся в XVIII – XX веках переписные кампании фиксировали множество башкирских сел в Мензелинском и Бугульминском уездах, а также в южной части Елабужского и Сарапульского. Часть из них в этническом отношении были смешанными – башкиро-тептярскими, башкиро-тептяро-мишарскими, однако, вплоть до XX века в этом регионе численно преобладали башкиры. Это подтверждают не только письменные документы, но и опубликованные в разные годы этнографические карты.
Для понимания сути этнических процессов, протекавших на территории Урало-Поволжья в XVII-XX вв., необходимо рассмотреть происхождение такой группы населения, как тептяри. Они неизвестны в других регионах России, так как данный социальный институт породила башкирская вотчина. Сам факт существования где-либо представителей этой сословной группы априори указывает на принадлежность территории их проживания к категории башкирских земель. Историк А.З.Асфандияров в ряде своих работ объясняет возникновение этой группы населения внутренним развитием башкирского общества. По его мнению, первые тептяри представляли собой башкир, потерявших право на владение землей. В таком случае они переставали быть башкирами-вотчинниками и превращались в башкир-припущенников, которые жили в качестве арендаторов на земле своих соплеменников, то есть их «припускали» в свои владения другие башкиры-вотчинники. При этом они часто продолжали оставаться собственниками земли в родной волости. Со временем некоторые из них теряли связь со своей общиной или выталкивались из нее насильно. Отсюда – социальный термин «тептяр» (от башкирского глагола тибелеу – «быть выпинутым») .
В первоначальный период существования этого института ими становились, прежде всего, те из башкир-припущенников, кото¬рые в силу различных социально-экономических причин оказывались в хозяйственном отношении менее состоятельными, чем остальные. Для них было обременительным выполнение повинностей, возложенных на башкирское сословие, как то выплата ясака и, главное, несение военной службы «на своем коште». По словам И. К. Кирилова, первоначально они «в казну ясаку ничего не плачивали» . В то же время любой экономически окрепший тептяр мог обратно перейти в свое «башкирское звание». Таким образом, первоначально тептярское сословие не имело непроходимых юридических границ с башкирами-вотчинниками. Лишь в 1631-1632 гг. правительство, не желавшее терять доходов, обложило их особым тептярским ясаком. Процесс тептяризации больше всего коснулся западных башкир, в частности, Юрмийской волости, отсюда и более ранняя по сравнению, скажем, с башкирами Мензелинского уезда (жители многих сел сохраняли башкирское самосознание даже в ТАССР), утрата ими своей национальной идентичности. Например, деревня Сары-Биккул (ныне в Лениногорском районе Татарстана), основанная юрмийцами, целиком состояла из башкир-тептярей. Важно отметить также то, что башкир можно было встретить и среди ясачных татар-припущенников. Жители деревень Кутусас (Иманово), Сарсас Такирман, Саклы Чурашево, Старый Дрюш, Мрясово, Сеитово, Чиршилы (Шанды-Тамак) и Старые Саклы в 1795 г., исходя из экономических мотивов, выключались «из башкирцев» и записывались в оклад, т.е. становились ясачными татарами. Были башкиры и среди мещан городов губернии .
В последующий период истории, когда тептярские повинности стали более обременительными, нежели башкирские, башкиры-припущенники перестали переходить в тептярское сословие, оставаясь в своем собственном. Но зато среди тептярей резко возрастает численность переселенцев из числа «татар», мари, удмуртов, чувашей, вышедших из своих общин и порвавших связь со своим сословием (ясачным, служилым), что существенно изменяет этнический облик тептярей в XIX веке. Таким образом, утверждения некоторых авторов о том, что данная группа состояло исключительно из «татар» не соответствуют действительности . Последние в большинстве своем относились к категориям ясачных, служилых, торговых, чемоданных татар, которые превосходили по численности тептярей. После упразднения в 1865 году Башкирского войска тептяри прекратили свое существование в качестве сословия, однако, еще долго сохраняли свое прежнее самосознание. Что касается башкир-тептярей, то за столетия «тептярства» произошел следующий социальный сдвиг: значительная их часть в силу долговременной оторванности от своего этноса стали культурно тяготеть к «татарам», увлекая за собой башкир-вотчинников Мензелинского, Бугульминского, Елабужского и Сарапульского уездов .
Пожалуй одним из главных факторов, способствовавших утрате национальной идентичности у западных башкир, был лингвистический вопрос. На протяжении веков литературным языком башкир был поволжский тюрки, основанный на чагатайской письменной традиции. Он в равной степени был распространен среди башкир и «татар» . Однако, нужно отметить, что для первых он был естественным продолжением народной речи, а у вторых он стал доминировать в довольно позднее время (XV-XVI вв.). До этого, как уже говорилось выше, мусульманское население Казанского края говорило на диалекте, носившем на себе печать палеотюркского (булгаро-чувашского) наречия. Башкиры же пользовались z-языком общетюркского типа, о чем красноречиво свидетельствует тюркский филолог XI в. Махмуд Кашгари: «У племен кыргыз, кипчак, огуз, тухси, ягма, чигиль, уграк, чарук чистый единый тюркский язык. К ним близок язык йемеков и башгиртов» .
Причем, нет уверенности в том, что их язык изначально имел фонетические особенности, характерные для современного башкирского литературного языка, как, например, последовательная замена тюркского -s- звуком -h-. По всей вероятности, эта черта сформировалась под влиянием иранской (сарматской) этнической стихии . Современный татарский язык сформировался в результате языковой экспансии, шедшей в Среднее Поволжье из тюркской степи, в том числе, из Башкирии. На этом языке в XIII-XX вв. писали такие поэты и писатели башкирского происхождения, как Кул ‘Али, Салават Юлаев, Тадж ад-дин Ялчыгул, Мифтах ад-дин Акмулла, Шамс ад-дин Заки, Мухаммад-‘Али Чукури, ‘Арифулла Кииков, Мухаммед-Салим Уметбаев, Риза ад-дин Фахр ад-дин, Шейхзада Бабич и др. Поэтому расхожее мнение, бытующее в широких слоях народа, о том, что северо-западные башкиры разговаривают на татарском языке, которого, как было показано выше не существовало до начала XX в. по определению, поскольку еще не было народа с таким названием, является ошибочным. Во-вторых, для северо-западных башкир «татарский язык» был исконным, тогда как предки казанских татар – чуваши – восприняли его на рубеже XV-XVI вв. у тюрков Дешт-и Кыпчака, в том числе, предков северо-западных башкир.
В 20-е годы XX века были разработаны нормы современного литературного башкирского языка, которые основывались на юго-восточных диалектах народной речи. В в то же время говоры северных и западных башкир, фонетика которых была близка к современному татарскому языку, были проигнорированы. Результаты этого ошибочного решения не замедлили сказаться при проведении советской перепии 1926 года, когда понятия об этнической (национальной) идентичности и родном языке были разведены в разные категории. Восторжествовал принцип лингвистического национализма, господствовавший в Европе XIX века: «я являюсь представителем той национальности, на чьем языке разговариваю». Если в 1897 году большая часть тюркского населения западной и северной части исторического Башкортостана (южные уезды Пермской и Вятской губерний, Бугульминский, Бугурусланский и Мензелинский уезды) считали своим родным языком башкирский язык, то в 1926 г. большинство тюркского населения тех же регионов решило, что их родной язык является татарским, как фонетически наиболее близкий к дореволюционному тюрки.
Таким образом, этническая ассимиляция северо-западных башкир, в том числе значительной части рода Гирей, стала следствием ряда объективно сложившихся причин, о которых было рассказано выше. Однако, этот процесс в ряде случаев подстегивался сознательно уже начиная с конца XIX века. Одной из целей политического проекта «татарского миллета», как более высокой, по мысли его авторов, стадии развития локальных идентичностей, были поглощение и полная ассимиляция башкир, тептярей, мишарей, кряшен и др. Определенные круги научного сообщества Татарстана и сегодня прилагают усилия по демонтажу башкирской этничности. К примеру, в некоторых публикациях отрицается факт существования башкирского этноса, мол, это было всего лишь сословие, хотя оснований сомневаться в историчности татарской идентичности неизмеримо больше.
Говоря о проблемах этнической идентичности тех гирейцев, которые ошибочно считают себя татарами, нужно отметить, что данное явление во многом стало следствием слабого знания собственной истории. Люди руководствовались не доводами разума, основанными на исторической памяти и знании архивных документов, а эмоциями. Созданный многими поколениями казанских деятелей миф о великих булгарских и татарских «предках», рисует им сказочный образ прошлого, имеющий мало общего с исторической действительностью. Их выбор является скорее предметом веры, чем разума. Поэтому, хочется заострить внимание читателей на приведенных в данном томе материалах и документах, которые являются не результатом чьей-то прихоти, а артефактами истории. Из них следует, что башкирский период их истории насчитывает несколько сотен лет, тогда как татарский проект представляет собой недавнее явление, насчитывающее несколько десятилетий. На кладбищах гирейских аулов покоятся десятки поколений их предков, считавших себя не чувашами, и, тем белее, не татарами, которых до XX в. не существовало по определению, а только и только башкирами.
Необходимо отметить, что сегодня ассимиляционный процесс, затронувший башкирский народ, в значительной степени остановлен. Благодаря открывшемуся доступу к архивным документам и распространению исторических знаний все большее число этнических башкир, считавшихся до недавнего времени татарами, узнает правду о своем происхождении, узнает о своей подлинной истории. В то же время язык перестает быть главным маркером национальной идентичности, то есть татароязычность уже не является препятствием для башкирской самоидентификации. Можно разговаривать на татарском языке или северо-западном диалекте, можно быть абсолютно русско- или англоязычным, но при этом быть башкиром. Иноязычность не мешает чувствовать принадлежность к прошлому своего рода, без которого нет народа.
Фрагмент публикуется с разрешения авторов монографии: История башкирских родов. Гирей. Т.2. / С.И.Хамидуллин, Ю.М.Юсупов, Р.Р.Асылгужин, Р.Р.Шахеев, Р.М.Рыскулов, А.Я.Гумерова, Г.Ю.Галеева, Г.Д.Султанова. — Уфа: АОНБ «ЦИИНБ «ШЕЖЕРЕ», 2014. С.61-74., специально для сайта «РБ – XXI век»
Источник
mumis34.livejournal.com
ТАТАРЫ И БАШКИРЫ — shakur32
Я родился в Федоровском районе Башкортостана. Долгое время проживал в Таджикистане. В 1991-1996 г.г. был руководителем Татаро-башкирской общины. Возглавлял делегации татар на Первом Всемирном конгрессе татар, проходившем в Казани в 1992 году и на Всемирном курултае башкир в Уфе в июне 1995 года. Сейчас живу в Тверской области. Недавно побывал в родных местах, просматривая в библиотеках литературу местного издания я обнаружил в них много недоброжелательных высказываний со стороны башкир о татарах.
Тема межнациональных отношений в Башкортостане широко обсуждается в интернет-сообществе
. Авторы некоторых статей утверждают, что наши предки были угнетателями башкирского народа. Вот. что пишет о татарах уважаемый Равиль Бикбаев- «С запада- Казанское ханство, с востока Сибирское, с Юга — Ногайские мурзы веками высасывали кровь башкир, всячески пресекая стремление родов к объединению.». Его собрат, называющий себя писателем, Акрам Биишев, пошел еще дальше. Вот, что он пишет: “После введения башкирского письменного литературного языка башкирская культура, в первую очередь ее литература, освободилась от татарского гнета». Мне думается, что такие оскарблеиия в адрес своих братьев могут сказать, только люди очень низким интеллектуальным уровнем. А ведь в составе Казанского ханства башкиры сохраняли подлинный суверенитет. Ханство не вмешивалось хозяйственно-экономическую сферу жизни, ни во внутреннее устройство башкирского общества. Башкирские племена (волости) признавались юридическими собственниками своих земель, сохраняли свободу религиозного вероисповедования и жили по собственным законам.
.Сегодня некоторые возмущаются тем, что башкирские дети учились на татарском языке. Даже, уважаемый мной, земляк А.З.Ялчин сожалеет, что он и его сверстники в деревне Юрматы Федоровского района в школе учились на татарском языке и их учителями были татары.
Дорогой земляк! Я считаю, что Вы должны выразить благодарность своим учителям за то, что вы получили хорошее образование и стали известным человеком в республике. Наши земляки федорвцы гордятся вами.
Наших башкирских друзей раздражает и то, что некоторые национальные общины называются татаро-башкирскими. Возникает вопрос, что же здесь крамольного? Например, в Таджикистане я сам был инициатором создания татарской общины. Через печать мы обратились к татарам, проживающим в городе Душанбе, с просьбой собраться в клубе одного из заводов и рассмотреть вопрос о необходимости такой организации. На этот призыв откликнулись не только татары но и башкиры. Именно по их предложению наша община была названа татаро- башкирской.
. Некоторые показывает башкир не имеющий ничего общего с татарами, то изображают башкир как борцов против татар. Умалчивается и принижается объективная роль татарского народа, его культуры в истории Башкортостана. Справедливости ради следует сказать, что не все в Башкортостане разделяют взгляды радикалов и звучать и трезвые голоса. В интернате прочитал Обращения башкирских общественников к татарам и башкирам снова стать братьями. Они своем обращении отмечают: «Недружественные явления во взаимоотношениях двух братских республик достойны сожалению. Они не в интересах народов наших республик». Много добрых слов в своем выступлении на втором съезде татар сказал и бывший президент Башкортостана М.Г.Рахимов. В нем он частности говорил: « На земле не так уж много народов которые были бы столь близки и родственны по духу, культуре, языку и исторической судьбе, как татары. В силу общих корней и истории вот уже на протяжении нескольких веков народы Башкортостана и Татарстана идут рука об руку. Мы были вместе и в горести и в радости. Ничего не омрачало и не может омрачить нашего содружества и братства». Это подтвердил и бывший президент Татарстана М.Ш.Шаймиев в своем выступлении на третьем Всемирном конгрессе татар. Обращаясь к башкирам он сказал : «У нас общие корни: история, язык и культура. Мы друг друга понимаем без переводчика. Наши судьбы настолько переплетены, что порой трудно провести между нами границу, да и не нужно этого делать.Сейчас не время деления, время единых решающих действий. Пусть наши народы остаются такими, как есть на сегодня, но нам сейчас важны единогласие и объединение усилий перед лицом особенностей новой эпохи».Я приношу свои извинения читателям за обширные цитаты, но ведь без них просто невозможно ощутить прочность авторского слова Хочется надеяться, что новый президент Башкортостана, уважаемый Рустэм Закиевич Хамитов сумеет урезонить нацонал-радикалов и скажет: Да хватит вам! Оставьте татар в покое.
Как бы то не было, я отношусь уважением тем, кто считает своей главной заботой развитие башкирского народа. Это хорошо, что вы любите и лелеете свои этнические особенности, язык и культуру. Это соответствует вашему этническому статусу. Все это находило и находят понимание у татар , но не отгоняя от себя, а приближая к себе достижения других народов..
Всем известно, что татары имели в прошлом богатую культуру и в том числе развитую литературу. Башкиры вели кочевой образ жизни, у них развивалось устное народное творчество.
Различные общественно- социальные условия определили уровень грамотности. Литературным языком был татарский. Татары и башкиры поддерживали между собой тесный контакт. Их культура формировалась идентично. Большинство поэтов обоих народов были татаро-язычными. Это объяснялась социально-экономической общностью и генетическими связями между ними. Наверно никто не будет отрицать, что основная часть башкирской интеллигенции воспитывалась татарских учебных заведениях.
Дорогие мои друзья башкиры! Мы ведь действительно братские народы! Куда мы друг от друга денемся. Нас связывает многовековая история, на протяжении которой обе нации бок о бок делили все радости и печали, у нас общая культура, общие традиции, общий менталитет и общая религия Об этом неоднократно подчеркивал и бывший президент Башкортостана М,Г Рахимов. Вот цитата из его интервью, опубликованной в «Независимой газете» в декабре 1997 года – «У нас ведь с татарами все общее-язык, культура и традиции, какие то отличия может раньше и были. Мы были кочевниками, они земледельцами». В одном из интервью, опубликованной в газете он с возмущением сказал «у нас еще находятся люди, которые на основе надуманных, не существующих проблем пытаются сталкивать людей, заработать сомнительный политический капитал»
Всем известно факт широкого распространения мусульманской образованности татар в среде башкир. Именно татары возводили мечети, открывали медресе, школы, снабжали башкир религиозными и светскими книгами. Практически все муллы были татарами. Именно традиционное мусульманское образование позволило многим башкирам стать образованными людьми. А ведь казахи не стесняются признавать, что грамоте обучали их татары, они это с благодарностью вспоминают, а башкиры всех татарских просветителей называют башкирами.
Крупные и знаменитые медресе «Галия», «Госмания», «Расулия», «Хусаиния», «Стерлибашевское и други были открыты татарскими учеными-меценатыми. В них кроме татар учились и сословные башкирцы, казахи и представителей других тюркских народов на татарском языке. Например, основателем и бессменным директором медресе «Галия в городе Уфе был известный татарский теолог и общественный деятель Зыя Камалетдинов. Он выпускник Каирского университета «Аль-Ахзар». Как, справедливо отмечает Б.Х.Юлдашбаев:-«В начале ХХ века мусульманская религия продолжала играть существенную роль в истории татар и башкир, являясь и неотъемлемым элементом духовной жизни.
К сожалению в среде башкирской интеллигенции появились люди, призывавшие башкир к разрыву с исламом и о переходе. в тенгрианство. Я сам был свидетелем, когда, на Всемерном курултае башкир в июне 1995 г. произошел неприятный скандал, когда один из делегатов вышел на трибуну в странных одеждах белоснежного цвета и заявил о разрыве с исламом , призовая башкирский народ возвратиться к вере предков- тенгрианству. Отрадно, что делегаты курултая не поддержали эту идею.
. Наверно такие выходки связаны с тем, что как пишет В.А.Новиков в своей книге «Сборник материалов для Уфимского дворянства».- именно «В период Казанского владычества уже все башкиры сделались магометанами и это имело важные последствия для будущей истории края. Татары имели такое влияние на аборигенов, что внесли собой не только религию, но даже и язык».
К концу Х1Х- началу ХХ века новые передовые татарские просветители, педагоги новометодных школ, деятели культуры, печати, литературы и театра начинают выступать в роли просветителей своих братьев башкир. Татары открыли десятки светских школ, в которых учились и башкирские дети. Значительную работу проводили татары в налаживании башкирской печати. Таким образом, татарские просветители сыграли большую роль в просвещении башкир.Поскольку татары и башкиры- это близкие по духу и культуре и образу жизни народы, то правомерно утверждать, что ничего тут морочить друг другу головы. Если в результате многолетних межэтнических связей башкиры по происхождению этнические группы стали говорить, на татарском языке, то нет оснований причислять их к башкирам. И, наоборот, если группы татар ногайского происхождения записались башкирами и перешли на башкирский язык, это означает, что они ассимилировались с башкирами, вряд ли будет правильным считать их татарами.
Хочу сказать, что у наших народов одна общая беда. Нас и раньше пытались, причем не без успешно разъединить, чтобы мы говорили на разных языках, не понимали друг друга. Сегодня некоторые стараются возродить на новый лад «башкиры», «мишари», «тептяр», «казанцы» и в государственном масштабе проводит политику увеличения численности башкир за счет татар.По башкирскому телевидению я слушал передачи о том , что татары, проживающие в Башкортостане не татары, а башкиры того или иного древнего племени. Если верить сообщениям башкирские националисты ставят задачу, планом переписи 2010 г. вывести башкир на первое место в республике по численности (более 40%). Если эти планы претворятся в жизнь, то во время этой переписи, как отмечает Карим Яушев около 600 тысяч татар должны превратиться в «башкир».Все эти, выдуманные призывы, записаться татарам в башкиры, обычные предрассудки. Я общался со многими татарами, они считают это бредом башкирских националистов.
Да, значительная часть татары, проживающие в Башкортостане формировались в не составе казанских татар. В частности, мои предки когда то называли себя мишарями и были они мурзы. Переселились они в Башкирию в 1755 году из Темниковского уезда Пензенской губернии. Если верить ревизским сказкам, то предки наши, еще в начале 18 века себя называли татарами. Так, в материалах второй ревизии (1747 г.) говорится, что из деревни Рождественского Ковыляи убыли 27 душ мурзы татары, среди которых были мурзы Абдуловы, Богдановы и Кашаевы. Из деревни Дашкина Краснослободского уезда убыли мурзы татары Дашкины-55 душ. Из деревни Черной убыли 25 душ мурзы татары. Среди них Хансювар Еникеев со своей семьей.(ЦГАДА Фонд 350 Опись 2 Дело 3562). Они в течение многих веков общались с казанскими татарами, так с башкирами. Этнические процессы были направлены в целом в сторону татаризации. Башкирский конгломерат, по всей видимости, не был в состоянии определить будущие пути развития народа.
Татарская идентичность цивилизация охватывала многие стороны жизнь башкир и мишарей и в большей степени образованных слоев для которых этноним с корне татарин был престижным знаком собственного достоинства. Сегодня бывшие мишари далеки от того, чтобы записаться башкирами. Кроме того, так называемые татары- бывшие «башкиры» вряд ли согласятся с тем, что они есть башкиры. Если бы мы записались башкирами, мы унизили бы достоинство своих предков, потому что они татары.
Нет необходимости драматизировать этот факт, что когда в результате совместного проживания в течение длительного периода башкиры, не зависящим от них причинам подвергались влиянию культуры и языка близкого себе народов-татар.
Кому выгодна стычка между нами? Не нам же коренным родственникам. Давайте будем внимательней в словах и компетентней в политических вопросах, не оскорблять друг друга и поищем совестные пути для укрепления наших отношений. Можно сколько угодно говорить о различиях в языке, все это будут споры на пустом месте. Обе языка практически одинаковы в написании. Звучать слегка по разному.
Хочу сказать. Речь не идет о противоречиях между простыми башкирами и татарами. Моя родня, все мои друзья живут с башкирами мирно и дружно. Моя младшая и двоюродная сестры замужем за башкирами. Дело вмешиваются люди от большой политики, которые хотят поссорить братские народы ради достижения своих амбициозных целей.
Наверно очень важно, чтобы мы уважали историю и культуру не только своего народа, но историю и культуру народов, с которыми мы веками проживаем вместе. Интерес только к истории своего народа может привести к нежелательным явлением, потому что национальное чувство одно их самых деликатных и уязвимых, затронешь неосторожно-вызвешь боль.
Татары Башкортостана-неотделимая часть народов республики. В течение многих веков наши предки жили на этой земле. История свидетельствует, что татары и башкиры в Башкортостане развивались как единая нация. Поэтому право и свободы наших татароязычных сограждан не отличаются от прав других граждан. Дорогие братья давайте всегда будем вместе.
shakur32.livejournal.com
Юлдашбаев А. Башкир — скрытый татарин?
В свое время Президент Татарстана М. Шаймиев взаимоотношение двух народов — татар и башкир — сравнил с двумя крыльями одной птицы. Прекрасный образ нашей общей истории, неслучайно зародившийся в душе (по собственному признанию самого Президента на Втором Всемирном курултае башкир) тептяря — представителя социально-этнической общности, занимающей по языку и культуре как раз серединное положение между нашими народами.
Ученые пишут, что слово “тептяр” производно от слова “дяфтяр” — тетрадь, куда записывали тех татарских, чувашских, марийских, удмуртских и иных крестьян, которые в прошлые века арендовали земли у башкир Мензелинского и других уездов. Слушая образную, проникновенную татарскую речь Минтимера Шариповича, пронизанную отеческой заботой и тонким юмором, я с гордостью думал, что он, наш тептяр, слава Богу, стал поистине одним из корифеев российской политики. Без этого умного, гибкого, дальновидного и преданного своему народу деятеля невозможно представить ни политический олимп современной России, ни Татарстан, ни татарский народ. Но мелькнула и другая мысль: Вы — тептяр Минтимер Шарипович, к нашей общей радости и гордости, процветаете, а куда делись башкиры Мензелинского уезда, ибо по всей великой России тептяри были только там, где водились и башкиры…
В целом лично я сочувственно и с удовольствием внимал упрекам в адрес ученых, как татарских, так и башкирских, пишущих частенько об истории наших народов и их современных взаимоотношениях нечто совсем уж ненормальное. Действительно, они уже надоели всеми своими глупостями как в Казани, так и в Уфе. Позже, познакомившись с обширной статьей советника Минтимера Шариповича — Р. Хакимова “Кто ты, татарин?”, понял, против кого направлены его отеческие упреки и праведный гнев. Осталось не совсем ясным только то, почему Президент все это выражает столь необычным способом? Нельзя ли было сделать это прямо в Казани? Но это, видимо, тонкости высокой политики.
К сожалению, душа советника Рафаэля Хакимова оказалась менее деликатной. Он пишет черным по белому:
“Столыпин предложил сделать каждую этническую группу татар отдельным народом. Большевики успешно продолжили эту политику. На карте появились узбеки, киргизы. Срочно изобрели башкирский язык. Визитной карточкой башкир стал характерный танец, в котором выступают джигиты в шапках с лисьими хвостами. Этот танец придумал татарин, которому не дали квартиру в Казани. Ложь и обман лежали в основе национальной политики …” (Газета “Восточный экспресс”, Казань, №№ 17-18, 26 апреля — 2 мая 2002 года).
Как будто ни птицы, ни ее крыльев, ни народов-братьев, о которых так проникновенно говорил у нас президент Шаймиев, совсем не было. Вернемся, однако, к самой статье.
_____________
* Данная статья была опубликована в нескольких номерах газеты “Звезда Поволжья” в августе-сентябре 2002 года (г. Казань).
Если бы в ней не было целого ряда разумных мыслей, к тому же выраженных в прекрасной форме, я бы сказал, что в ее основе лежат: невежество и совершенно необоснованные, более того, давно опровергнутые историей великотатарские амбиции, носителями которых до российских революций были выдающиеся сыны татарского народа: Гаяз Исхаки и Садри Максуди. Возможность упражняться в критике вышеприведенного пассажа уважаемого Советника я предоставляю всем, кому это покажется интересным. Любой житель Башкортостана, да и Татарстана, мало-мальски знающий историю наших народов, с этой задачей справится успешно. Сошлюсь на председателя исполкома Всемирного конгресса татар академика АН РТ И. Тагирова, который отвечает Р. Хакимову так:
“Это позиция ненаучная, антиисторическая. Башкиры описаны у Ибн Фадлана (Х век). Башкиры есть в словаре Махмуда Кажгарского. То, что башкиры были, это бесспорно. Заявлять как Хакимов нельзя” (газета “Звезда Поволжья”, Казань, № 19, 23-29 мая 2002 года).
Мягко, по-братски журит собрата академик! При этом, к сожалению, не проясняет, где находились собственно татары, когда Ибн Фадлан посещал древних булгар, попутно проехав и через страну башкир. И дальше: “Нужно действовать научными методами и способами борьбы”.
Что касается “научных методов”, то кто же против? А вот “способы борьбы” — о чем это? Или уже это разгорается борьба между двумя крыльями одной птицы? Или это происходит лишь в разгоряченных головах отдельных интеллигентов? Но перейдем к другим местам в статье Р. Хакимова.
“Что такое богатство? Казалось бы наивный вопрос. Очевидно, богатые те, у кого есть деньги, трехэтажный дом, “джип” или “мерседес-600”. Но если взглянуть поглубже, то окажется, что есть богатство для себя и богатство для других. Благополучие Швейцарии построено на экономии. Иметь дорогую машину неприлично. Министры пользуются электричкой даже сопровождая официальные делегации. Но там не жалеют денег на образование, потому что знания делают их богатыми. Если в Швейцарии появляется “мерседес-600”, значит заехал “новый русский”. Когда у Президента Татарстана совещание районных глав администраций, то Кремль превращается в выставку самых престижных и дорогих автомобилей мира. А ведь одного “джипа” хватило бы, чтобы районную больницу привести в божеский вид. Вокруг Казани стоят дворцы, протопить которые не только пенсии, но и зарплаты рядового труженика не хватит. Мало того, наши миллионеры строят в том же стиле второй и третий коттедж, не зная куда девать деньги. А миллионеры Сан-Франциско предпочитают одноэтажные дома, они экономичнее. В Коране сказано: “Расточители — братья Сатаны”. Показное богатство татар — это оборотная сторона нищеты духовной”.
Какая замечательная мысль!
“Деньги надо вкладывать в образование детей, в развитие инфраструктуры, которая поможет объединить твой народ, создание новых рабочих мест, изобретение таких технологий, которые делают богатыми не только тебя, но и других. Смысл жизни в служении своему народу, остальное — тлен и суета”. А “основа и конечный смысл существования нации заключается в культуре. В ней вся история и генетический код народа. Культура — необъятный океан, в котором собраны и трудовые навыки, и психологические нюансы души, отношение человека к природе. Татарин, твое богатство — это твоя культура. Ни нефть, ни заводы, ни какое-то имущество, а культура. Пока развивается культура — жив и народ”.
Отлично! Но рядом читаем и такое:
“Россия оказалась между Востоком и Западом, между империей и демократией. Русские мыслители типа Солженицына окончательно запутали и дезориентировали российское общество. Великая русская культура переживает жестокий кризис. Русская культура теряет свое влияние в мире. В мире идет жестокая конкуренция между национальными культурами”.
Страшно? Или наивно? И то и другое. Почитаем, однако, дальше:
“Мы не можем ждать, когда русские найдут свои интересы. Нам следует повернуться к Европе. Кто ты, татарин? Задумайся. Загляни в свою душу и дай ответ. Ты — стесняющийся своего происхождения, а потому прячущийся за именем булгар, кряшен, мишар, нагайбак, башкир несчастный гражданин несчастного государства или ты наследник великих традиций, верящий в возрождение своего народа? Мы должны объединиться вокруг Татарстана, создав плотное кольцо обороны, чтобы ни один политтехнолог не мог покуситься на его суверенитет”.
Выходит, и я, прячущийся башкир, которому к тому же при каждом удобном случае внушают мысль о собственной неполноценности, должен, аки лев, броситься на защиту суверенитета Татарстана против какого-то страшного и злого политтехнолога. А почему автор не огласил весь список? А где татары, спрятавшиеся за именами казахов, киргизов, узбеков и т. д.?
Далеко иногда заносит человека вдохновение, если его голова ног под собой не чует.
Не могу не высветить для читателя еще одну грань фантазий уважаемого Советника. В данном случае поле грандиозной битвы народов — недра мировых компьютерных сетей и Интернет, а условия подготовки к информационной войне — принятие латиницы. Процитируем Советника, “знающего толк в языкознании” и в информационных технологиях:
“У нас есть шанс обойти турок на повороте. Те, кто обвиняют татар в протурецких настроениях, не понимают, что в тюркском мире будет естественная конкуренция “огузского” и “кипчакского” диалектов, и главные претенденты на эту роль — турки, с одной стороны, татары — с другой. Есть свое объяснение такой раскладке. За каждым народом стоит громадная история и культура. В первом случае — Османская империя, во втором — Золотая Орда. У Турции есть очевидное преимущество в виде сильного государства с огромным населением, финансами и связями с Европой и НАТО. Узбеки пытаются выстроить собственную линию поведения, опираясь на среднеазиатские традиции, но в ближайшие годы они, как, впрочем, и казахи, не готовы выступить с собственными информационными разработками. Это могут сделать татары. Россия татар боится, а потому не поддерживает их. Нужно быть готовыми к тому, что за пределами Татарстана, а особенно в Башкортостане, не допустят преподавание татарского языка на латыни. Не стоит этого пугаться”.
Опять двадцать пять! Всю Золотую Орду под себя подмял, Османская империя ему нипочем. Русские боятся татар, турок татары обойдут, узбеки попытаются, но не смогут, казахи спят. Однако те далеко, а вот башкиры, которые близко, не дремлют, и с ними надо бороться.
Поистине, страшнее кошки зверя нет. Смешно и грустно, Советник! Все ваши космические планы с любого бока упираются в башкир и Башкортостан. К сожалению, Р. Хакимов не одинок в своих претензиях. Целая армия советников, академиков и мелких ремесленников от национальной политики пытается создать при посредстве СМИ такое извращенное представление о делах в Башкортостане, что рядовой читатель с фантазией в Татарстане, где-нибудь в мамадышской глубинке, может представить соседнюю республику как вторую Чечню, где башкиры стирают в порошок всех татар. Послушаем, однако, еще одного специалиста из той армии — И. Тагирова:
“Нам в Центре стратегических исследований США выражали опасения, не инспирируют ли раскол между татарами и башкирами в Москве. Думаю, что эти опасения обоснованны. В 1922 году Башкирии передали Уфимскую губернию, населенную в большинстве татарами. Это стало костью в горле башкирского народа. Маленькое башкирское “горло” не может переварить миллион триста татар”.
Насчет стратегов-политтехнологов, сидящих в Москве и организующих “раскол между татарами и башкирами”, легче судить И. Тагирову. Ему ближе, нам далеко, тем более до Центра стратегических исследований США. Интересно другое. Если следовать такой “логике”, то в “горле” башкир еще и 1,5 миллиона русских, более ста тысяч чувашей, столько же мари. Если и татары в самом Татарстане русских ощущают как “кость в горле”, то и тем тоже, видимо, не сладко …
Как объяснить в двух словах ученым-академикам и политическим советникам, что многонациональность — не кость в горле, а величайшее благо для всех? И что космические планы, исходящие из германского ли, российского ли, американского ли, татарского ли шовинизма, обречены на провал? Не берусь, так как понимающий не нуждается в таком объяснении, а непонимающий свой крест из непомерных амбиций должен нести сам. Считаю долгом обратить внимание лишь на то, что история и на примере татарской интеллигенции вначале происходит как трагедия, а потом — как фарс. Начнем с фарса:
“Историческая миссия татар заключается в том, чтобы стать мостиком между исламским миром и Западом. Мир раскололся на христиан, иудеев и мусульман, появилась брешь, которая может стать пропастью. Татарстан занимает особое место в исламской цивилизации. Он ее самый верный форпост и при этом находится на границе Запада и Востока не только географически, но и в культурном плане. Мы носители культуры, соединяющей в себе исламские ценности с либеральными. В этом наше преимущество. Большинство исламских государств — сырьевые придатки развитых стран. Татарстан же производит высокотехнологичную продукцию, развивает научные школы и системы образования. А Восток для нас — всего лишь рынок сбыта. Татарстан пока находится на передовых рубежах. Мы находимся на историческом переломе, когда должны сделать качественный скачок и создать “Большой Татарстан”, т. е. соединить государственные структуры республики с официальными организациями татарского народа. В орбите “Большого Татарстана” должны находиться общественные организации, СМИ, экономические и другие структуры. В середине 90-х годов в одной из газет меня назвали “кремлевским мечтателем”. Я понимаю, что многое из написанного выглядит фантазией или мечтой. Для тех, кто специализируется на критике, это хороший повод покуражиться”.
Автор прав, покуражиться есть над чем. Но мы этим заниматься не будем, оставим это удовольствие другим, а сами взглянем на трагедию, разыгравшуюся в годы российских революций и гражданской войны вокруг аналогичных, не менее амбициозных, но более реальных идей.
Может показаться странным, но в период революционных катаклизмов в Российской империи наиболее глубокие и тонкие идеологи татарского национального движения — Гаяз Исхаки и Садри Максуди — ратовали за национально-культурную автономию тюрко-татарской нации (с их точки зрения — единой) в условиях демократической России и выступали против территориальной государственности не только самих татар и других тюркских народов, но и украинцев, и всех других народов России. Чем же объяснить этот парадокс? Политическая идеология той части татарской интеллигенции, которую возглавляли Гаяз Исхаки и Садри Максуди, не из разряда исторических случайностей.
Исходя из интересов быстро развивающейся татарской нации, они связывали будущее народа прежде всего с судьбой богатого, состоятельного слоя — торговцев, промышленников, интеллигенции и духовенства. Из всех национальных движений среди мусульманских народов России самым осмысленным и в то же время самым противоречивым было движение казанских татар. Это объясняется тем, что среди них рыночные отношения достигли более высокого уровня, в зависимости от этого была более развита социальная структура народа и культура. Р. Хакимов глубоко прав в своем восторженном отношении к джадидизму, который реформировал медресе, резко приблизил литературное тюрки к казанскому диалекту тюркских языков.
Не нужно только вводить в заблуждение непосвященных утверждениями о некоем “общетатарском” языке, понятном всем тюркам от времен Золотой Орды до наших дней, к языку надо относиться так же, как и к самим народам,- исторически. Литературное тюрки тогда было понятно всей грамотной части тюркских народов, имеющих отношение к книгам, преимущественно религиозного содержания. А много ли их было тогда в процентном отношении? И чем интенсивнее литературное тюрки благодаря трудам великих татарских писателей и ученых приближалось к языку казанских татар, тем очевиднее становилось, что аналогичный процесс развернется также среди узбеков, казахов, башкир и других народов. И совсем некорректно упрекать большевиков в том, что они специально придумали литературные языки и алфавиты, ибо они, будучи политиками (не в пример нынешним) умными и гибкими, прошедшими все медные трубы царского самодержавия, умели привлекать на свою сторону самыми различными мерами самые различные классы, слои и народы. Другое дело, что позже они постепенно отошли от первоначальной, более верной национальной политики, уступив имперской инерции.
Самый активный, влиятельный слой татар — торговцы — вырос на посреднической торговле между христианским западом и мусульманским востоком России. Их миллионные состояния быстро формировались на продаже втридорога товаров Европы в Азию и наоборот. Восточные рынки, где население тогда было столь же религиозным, как сегодня афганцы, были труднодоступны для немусульман. И в этих условиях предприимчивый торговец-татарин получал фантастические прибыли. Поэтому наиболее проницательные идеологи татарского народа рьяно ратовали за тюрко-татарское культурно-национальное единство, демократию и третировали как татарских, так и казахских, азербайджанских, украинских федералистов, выступавших за территориальную государственность, говоря, что “в отличие от украинцев, пытающихся образовать самостийную Хохляндию”, “татары хотят оставаться вместе с русскими”. Единый тюрко-татарский язык, общая религия и отсутствие таможенных и каких-либо иных преград внутри огромного демократического государства без национальных границ сулили предприимчивому, деловому татарскому торговцу много денег и благ.
Мечтания Р. Хакимова о “Большом Татарстане” являются нечем иным, как отдаленным эхом этих событий, планов и идей той эпохи вековой давности. Но планы и старания Садри Максуди в начале ХХ века были несравненно более глубокими и реальными, чем фантазии Р. Хакимова в начале ХХI века. Более того, все это уже частично осуществилось и дало такой прекрасный результат, как джадидизм, сыгравший огромную роль в духовном возрождении многих восточных народов России. Но в современном постсоветском пространстве сложилась совсем иная ситуация. Сейчас ни у татар, ни у какого-либо другого народа нет ни культурно-языкового, ни религиозного преимущества, позволяющего снимать экономические сливки посредничеством между Востоком и Западом.
Какими бы глубокими ни были идеи С. Максуди, история двинулась по иному пути. Не только башкиры, казахи и другие тюркские народы, на 99 процентов крестьянские, но и татарские крестьяне, обеспеченные землей еще хуже, чем русские, прислушивались не к С. Максуди, выпускнику Сорбонны, видному депутату Государственной Думы и члену кадетской партии, а слушали эсеров. А татарскому рабочему, задавленному тяжелым, малоквалифицированным трудом еще более, чем русский рабочий, был лучше понятен большевик. И в итоге татарские идеологи, разделенные на правых и левых, вынужденные вести себя как лебедь, рак да щука, автономную республику получили из рук большевиков на год позже тех самых башкир, к которым многие из этих интеллигентов относились с нескрываемым или плохо скрываемым презрением, как к самой темной и неразумной части “татарского” народа. Этот урок истории не следует забывать.
Вряд ли есть необходимость говорить о том, что дала эта урезанная автономия татарам, башкирам и другим нерусским народам. А что было бы с нашими народами и языками, если бы при тех же советских порядках внутри России восторжествовала идея “национально-культурной автономии”? Национальная катастрофа. И сегодня некоторые стратеги государственного строительства современной России, похоже, вынашивают замысел постепенно выхолостить суть республик и национально-территориальных образований прежде всего юридическими мерами, чтобы “решение” национального вопроса столкнуть в лоно пустого “Закона о национально-культурной автономии”, который призван проблемы национального развития превратить в частное дело каждого отдельного человека, имеющего право объединяться в этих целях с другими своими соплеменниками. То есть дела и заботы национальной общности, так же, как и религиозной общины, отделяются от государства и становятся предметом личной заботы, выстроившись в один ряд со многими иными добровольными самодеятельными объединениями, вплоть до модных ныне “обществ” сексуальных меньшинств.
Но вернемся к амбициям казанских татар, которые имеют давнюю историю и не раз сыграли злую шутку с ними самими. Желание обойти турок на повороте, напугать русских, подмять башкир, быть “старшим братом” почти всех тюрков России въелось в кровь и плоть многих интеллигентов и полуинтеллигентов, подвизающихся около и вокруг национального вопроса. Но “старший брат”, упорно тянущий одеяло на себя, будь то русский, татарин или турок, изрядно поднадоел всем народам на постсоветском пространстве. Такое положение особенно не устраивало башкир, которых история щедро одарила сразу двумя “старшими братьями”. Разумеется, речь идет не о самих народах, а лишь о тех “горе-идеологах”, извращающих межнациональные отношения своими болезненными амбициями, нанося вред и большим и малым народам. Р. Хакимов сетует:
“Мы потеряли нагайбаков, имеем претензии кряшен и сибирских татар на самостоятельность и наблюдаем вконец запутанные татаро-башкирские отношения”. “Больно смотреть, как татары Башкортостана приезжают в Казань жаловаться на судьбу, хотя их в республике больше миллиона. Это же огромная сила”.
Что же Вы предлагаете? С помощью этой “огромной силы” развернуть “борьбу”, исходя из “истины”, что башкир, их республику, язык и алфавит “придумали” большевики?
Излюбленным штампом почти всех татарских авторов, публикующихся по национальным вопросам в Татарстане, стало утверждение, что в западной части Башкортостана никогда не было башкир, следовательно, ее надо присоединить к Татарстану. В свое время они додумались до лозунга: “Река Ик — Берлинская стена”! Если им с помощью своих коллег, башкирских горячих голов, выдвигающих по форме противоположные, а по существу совершенно аналогичные, беспочвенные идеи относительно Мензелинского района, удастся вконец замутить сознание народов и их руководителей (пишу, зная, что это немыслимо), то у некоторых нынешних, не менее “светлоголовых” политиков в Центре может появиться любопытная идея: “Уж если так сложилось, как уверяют наши татарские друзья, что в западной части Башкирии не осталось башкир, а татарам там неуютно, обеспечим-ка им этот уют, возродив Уфимскую губернию. Пусть они процветают как в Самарской и Ульяновской областях!” Одним из самых удручающих явлений последних лет в научной, вернее околонаучной, жизни двух республик является попытка некоторых татарских, а также и башкирских авторов поделить как сами народы, так и их во многом общее духовное наследие столь четко и точно, как торговцы делят деньги, а крестьяне — землю. Слушаем доктора исторических наук Дамира Исхакова:
“Есть у проблемы еще одна сторона: это вопросы, связанные с нашими родственниками башкирами. Все мы видим воочию: к политике Москвы, направленной на разложение, ослабление татар, напрямую присоединились политические шовинисты Башкортостана. Если сказать напрямик, они вонзили в татар кинжал. Шовинистические круги, подвизающиеся там, дошли до того, что живущих в Башкортостане мишар и тептяр объявили этнографическими группами башкир. До сих пор они грабили лишь нашу культуру, теперь приступили к грабежу отдельных групп нашей нации. Этому должен быть положен конец, и татарская нация, наша элита обязана подготовить достойный ответ” (газета “Ватаным Татарстан”, Казань, № 96_97, 17 мая 2002 года).
Действительно, двойники Д. Исхакова в Башкортостане, тоже доктора исторических наук, опубликовали несусветную глупость, что чуть ли не по указу царя мишаре в Башкортостане в XIX веке стали башкирами. Эта “наука” одних позабавила, а других, как видим, возмутила. О тептярях речь уже была, а вот мишаре, среда обитания которых простиралась от Башкортостана до Подмосковья, разумеется, не были и не стали башкирами, благополучно считают себя татарами. Но ученые историки дремать друг другу не дают, демонстрируя, что Шурале Тукая бессмертен. Самое забавное: татарский ученый убежден, что все опубликованные несуразицы в Башкортостане санкционированы властями. Кто знает, может быть, и следовало бы в Татарстане и Башкортостане вернуться к контролю печатных изданий с единственной целью: вытравливать с ее страниц глупость и злобу, чтобы они оставались лишь в душах и головах этих авторов, не отравляя других.
“Сколько же надо было приложить усилий, чтобы изобрести десятки тюркских литературных языков! И что это за лингвистика, которая, основываясь на нюансах произношения тех или иных звуков, отдельных слов, объявляет о существовании самостоятельных языков и диалектов?! Кому она служит? Мы сегодня пожинаем горькие плоды этой “науки”.
В конце XIX века Исмаил Гаспринский начал издавать газету “Тарджиман” на общетюркском языке. Он понял те проблемы, которые стояли перед тюркским миром”. Но позже “тюрок развели по национальным квартирам советского общежития.
По приказу Сталина была проведена варварская операция по созданию десятков тюркских алфавитов. Если до революции татарскую прессу читали практически все тюркские народы царской России, то сегодня мы не можем этого сделать, хотя друг друга в разговорной речи понимаем свободно. Самое печальное — мы то ли по недомыслию, то ли по инерции продолжаем следовать этой политике”.
Текст изобилует явной и скрытой, иногда осознанной, а порою неосознанной самим автором подменой понятий. Как он представляет себе картину, когда в царской России все тюркские народы сидели и читали “Тарджиман”? Пробовал ли сам автор взять в руки номер этой газеты, прочитать и понять какую-нибудь серьезную статью? Дорогой Советник, Вам понадобятся очень хорошие словари, притом советские не помогут. Тем более у татарского крестьянина в лаптях или казаха-кочевника не было ни времени, ни образования читать газеты.
99 процентам населения наших народов было тогда не до газет, а Вы пишете, будто эту газету читали так, как читали все наши народы “Правду”, скажем, в шестидесятые годы. Это стало возможно лишь благодаря ее величеству системе советского образования. Благодаря “варварской” операции Сталина в эти же годы весь татарский народ стал читать “Социалистик Татарстан”, а весь башкирский народ — “Совет Башкортостаны”. Не буду распространяться о подмене понятий “общетюркский” и “татарский”, ибо тот же Исмаил Гаспринский к туркам и их османскому литературному языку был так же близок, как и к литературному тюрки, применяемому в России. И это литературное тюрки в результате творческой деятельности таких великих поэтов, как Тукай, постепенно претерпевало естественную эволюцию в сторону диалекта казанских татар. У казахов аналогичным делом чуть раньше начал заниматься великий Абай. В Башкортостане подобно вулкану проснулось башкирское самосознание Ш. Бабича, который до этого чувствовал себя сыном всего “татарского народа”, к которому причислял и башкир, а свое творчество считал частицей татарской литературы. Чем объяснить, что он стал писать проникновенные стихи, всячески напирая на специфические звуки башкирского языка. Опять виноват Сталин? Или Столыпин? Разумеется, он и после пробуждения своего башкирского самосознания не перестал и не мог перестать быть неразрывной частью расцветающей татарской поэзии. Но это не мешает и не противоречит его святым чувствам по отношению к своему родному народу. И это самое прекрасное во взаимоотношениях наших культур и наших народов, а не проблема, не “кость в горле”, не “Берлинская стена” и тому подобное.
Но далеко не безупречные суждения Советника наводят и на некоторые конструктивные размышления. Тюркские языки в своей основе действительно близки. Правда, ни одному из многочисленных народов — ни туркам, ни узбекам, ни уйгурам, ни татарам — не следовало бы пытаться быть первее всех, подминая под себя, скажем, историю, культуру, язык всей Золотой Орды. Пустая, смешная и вредная затея. Но было бы совсем не лишним в тиши кабинетов лингвистов, совместными усилиями представителей всех тюркских народов, создать новый алфавит, где все аналогичные (или схожие) звуки, как гласные, так и согласные, имеющиеся в тюркских языках (в том числе “хвостатые”, как говорит Советник), обозначить одинаково. Такой единый алфавит (пока не подменяющий ни один из существующих) был бы очень полезен и интересен! И еще. Какой-то необходимости татарину обходить на крутом повороте турка не существует. Есть другая возможность. После революции многие выдающиеся татарские интеллигенты оказались в Турции и там написали сотни великолепных научных трудов по лингвистике (которых так не жалует наш Советник), истории, этнографии, праву, фольклористике. Без этих трудов наука и культура Турции сегодня просто немыслимы! Если татарин, нормально владеющий родным языком, с любовью и старанием переведет с турецкого на татарский хотя бы одну небольшую книгу, то этого вполне достаточно, чтобы он овладел турецким языком. Более того, после всех этих трудов все другие языки — как огузской, так и кыпчакской группы, — становятся вашими родными, близкими языками. Эффект двойной. Ваш любимый народ получит в руки книгу своего выдающегося сына или дочери, вынужденных творить на чужбине, вам станут доступны источники на многих основных тюркских языках.
Башкирский и татарский народы в результате многовековой совместной жизни уподобились как бы двум морям в океане, граница между которыми — чисто условное географическое обозначение. И есть ученые, которые пытаются выделить эту за последние столетия неразделимо смешавшуюся часть башкирского и татарского населения в западной части Башкортостана, южной части Пермской области (а также на территории бывших Мензелинского, Бугульминского, Бугурусланского и некоторых других уездов, о чем эти авторы склонны умалчивать) в особую этническую группу и вводят новое, досель неизвестное понятие — Урал татарлары, среди которых якобы никогда не было башкир. Якобы они лишь назывались башкирами из-за земли, а по языку и национальному самосознанию всегда тяготели сначала к древним булгарам, а затем к казанским татарам. Можно сказать, сделано открытие века: найдено “недостающее звено” между казанскими и сибирскими татарами! Для доказательства этого изучается язык архивных документов с арифметическим подсчетом того, сколько раз в них встречаются звуки и слова, характерные для татарского или башкирского языка. Может быть, следует идти дальше, до Татарского пролива? Почему бы и нет? Ведь в глубокой древности собственно татары кочевали где-то в тех краях.
Р. Хакимов такой арифметикой себя не утруждает и в этом вопросе более радикален. “Убедив” читателя в том, что башкир — это скрытый татарин, дальше рассуждает так:
“Дело не только в Столыпине, большевиках и политике федерального центра. Долгие годы самые выдающиеся ученые выискивали диалекты татарского языка, проникали в тончайшие нюансы культуры. Они нашли различия не только у мишар, астраханских и сибирских татар, но и у пермских, заказанских, чистопольских, сергачских, высокогорских, азнакаевских и других татар. Увлекшись выискиванием диалектов, забыли о единстве народа. Ученых понять можно — нужно было защищать диссертации. Но ведь к их мнению прислушивается народ. Им верят. Должна же быть мера ответственности за свои слова и дела!”
Откровенно признаюсь, не смогу по достоинству оценить и этот опус. Уверен, что татарские ученые, которым не занимать ни тонкого юмора, ни острого сарказма, а если нужно, и убийственного ехидства, уже сумели посмотреть в глаза Советнику. Беда наша не в том, что ученые изучали, а в том, что они эти диалекты изучали плохо. Диалекты наших языков следовало еще в 20-50-е годы изучить в тысячу раз тщательнее и подробнее, ибо наша история скрыта, законсервирована именно в языках. Разумеется, теперь уже школой, литературой, газетами, радио и телевидением вытравлено большинство этих ценнейших подробностей языка, сохранявших в себе бесценную информацию о прошлом наших народов, племен и родов, их составлявших, об их связях и перемещениях, а также многое-многое другое.
Желающим вернуться к середине XVI века можно предложить мысленно сесть на какой-нибудь “кукурузник” и, пролетая от моего родного Хайбуллинского района, расположенного на самой юго-восточной окраине Башкортостана, до самой Казани, проследить за диалектными различиями в языках наших народов. Найдем ли мы некую резкую языковую границу между башкирами, говорящими за Уралом резкой гортанной речью с изобилием З, С и h, и крестьянином под Казанью, ловко орудующим звуками “С” и З на кончике языка? Мне кажется, нет, ибо, с одной стороны, процесс кипчакизации языка наших народов уже произошел, но, с другой стороны, еще ни халфа в медресе, ни советская школа не успели отшлифовать язык населения под литературный татарский или литературный башкирский язык. Следовательно, Советник прав: мы имеем дело с одним народом? Так оно и было бы, если бы народ складывался в зависимости лишь от одного-единственного явления — языка.
Казанское ханство было завоевано, но ни один башкирский род на территории нынешнего Мензелинского и, тем более на территории нынешнего Хайбуллинского района, так и не счел себя завоеванным Москвой. Авторы, утверждающие, что так называемые “Урал татарлары” лишь ради вотчинных прав на землю считали себя башкирами, должны задуматься над этим. Получается, что эти “уральские татары” хорошо знали свои земельные права, свою принадлежность к башкирскому народу задолго до того, как услышали русское слово “вотчинник”, то есть до падения Казани. И они жили на тех территориях, где потом появились Саратовская, Пермская губернии, а также Бугурусланский, Бугульминский, Мензелинский уезды! Башкирское общество того времени, часть которого вела кочевой образ жизни, часть подкрепляла скотоводство земледелием, представляло собою обширную группу исторически взаимосвязанных племен и родов со своей системой дележа земель как между, так и внутри родов. Они свою принадлежность к башкирам определяли не исходя из того, какие звуки преобладают в их речи, и даже не кровно-родственными отношениями между родами. Их отношения определялись прежде всего правом на землю, на среду обитания. И это не частный, а стержневой вопрос тогдашней жизни. И он оставался для башкир стержневым вплоть до Октябрьской революции. Быть членом рода или оказаться вне его, быть роду в системе родов или оказаться вне этой системы, следовательно, и вне системы дележа жизненного пространства, это и есть башкирская (а также казахская или киргизская) вариация извечного вопроса “Быть или не быть?”. Иван Грозный (вотчинник Московского княжества, но отнюдь не вотчинник Суздальского или Рязанского княжества, там свои вотчинники), как царь всея Руси, признал лишь за башкирами их вотчинные права за их добровольное вхождение в состав Руси. Существенное отличие заключалось лишь в том, что на Руси вотчинниками были князья и бояре, а в Башкортостане сложилось так, что вотчинником было все мужское население целого народа. И мензелинские и пермские башкиры поднимали кровопролитные восстания во имя сохранения своего права на жизненное пространство, и их сегодняшние потомки имеют на эту историческую память такие же права, как и зауральские башкиры. Если же потомок западного башкира сегодня в силу изменившихся обстоятельств считает себя татарином, то это его право, и в этом трагедии нет. Но я, зауральский башкир, к его предкам, как к своим соплеменникам, испытываю глубочайшее почтение за то, что они за судьбу моего народа пролили больше крови, чем мои предки, до которых жестокое колониальное давление дошло только несколько столетий спустя.
Не питаю никаких иллюзий насчет того, что можно переубедить людей, посвятивших десятилетия своей жизни доказательству недоказуемого. Ведь все, что писали о Башкирии великие русские историки — Татищев, Рычков, Карамзин, Соловьев, Ключевский, и вся толща архивных документов, отложившихся в течение четырех столетий, ничего не значат для этих авторов, среди которых представлены все — от академиков до любителей-активистов.
Ничего им не скажет и тот любопытный факт, что башкиры Мензелинского уезда в 1905-1906 годах, когда в России начались демократические перемены, писали петиции Николаю II о защите своих вотчинных прав на землю и о восстановлении кантонного управления. Каких только несуразиц не сочинили некоторые авторы за последние годы о башкирских восстаниях? Вначале их переименовали в татаро-башкирские, а затем превратили в чисто татарские. Разумеется, от этих потуг не обеднеет история башкир. А самое главное, богатейшая история татарского народа не нуждается в подобных “пополнениях”. Особенно забавно то, что после подобной “научной” деятельности, как правило, эти же люди сетуют на то, что вконец запутались в татаро-башкирских отношениях! Перечитайте непредвзято все первоисточники, умерив свои эмоции и амбиции, и многое, если не все, встанет на свои места. А что касается отношений между башкирским и татарским народами, то здесь ровным счетом ничего не запуталось. Путаница лишь в головах односторонне мыслящих людей, а наши народы в основной своей массе мудро, спокойно и с легкой усмешкой на устах наблюдают за всеми пишущими, не теряя чувства юмора. А как еще относиться к этим горе-ученым человеку, у которого не только отцы, но деды и прадеды рождены от “смешанных” (смешное, ей-богу, слово) браков, к тому же таковой является и его собственная семья? И таких людей сотни тысяч!
Полемику подбробнее читайте на сайте «Русское поле»: Амир ЮЛДАШБАЕВ. Ответ единомышленникам. В связи с серией статей Р. Хакимова “Кто ты, татарин?”
www.etnosy.ru
Ответы@Mail.Ru: Татары и башкиры — это потомки монголо-татар или булгар?
Татары, башкиры, чуваши, а также крымские татары, болгары и балкарцы имеют булгарское происхождение. Булгары – народ, основавший свое государство «Великая Булгария» во второй половине V века. Построили множество древних городов, живущих до сих пор: Казань, Киев (Башту) , Елабуга, и т. д. Говорили на булгарском языке, относившемся к наиболее ранней группе языков тюрков. Территория этой страны простиралась от Дуная до Урала. Фонетика и написание названия народа «булгар» или «болгар» является предметом дисскуссий, поскольку на булгарском языке первая гласная в слове звучит и не как «о» и не как «у» на русском. Ближе всего фонетически написание «българ» (к стати, европейские болгары так и пишут) . У нас же, как правило, на русском пишут «булгар», а на булгарском — «болгар». Современное государство на Дунае «Болгария» основала часть булгар, переселившихся под предвадительством хана Аспаруха с территорий Великой Болгарии из-за нежелания воевать с хазарами. Предки современных болгар отстояли перед слабеющей Византийской Империей захваченные территории и остались на них. По приданию, отец Аспаруха, первый булгарский хан Кубрат, завещал своим сыновьям оставаться вместе, не разделять народ. Однако Аспарух ослушался, и теперь многим из современных татар, башкир, чувашей и в голову не приходило, что европейские болгары имеют с ними общие корни. Между тем, наши братья из Болгарии не забывали о нашем родстве, и, хотя время и пропаганда изменили их язык и менталитет в восточно-европейском и славянском направлении, у нас, по прежнему, много общего. Болгары проявляют желание и инициативу к налаживанию утерянных с нами связей. Благо, современные информационные технологии этому способствуют в полной мере.
да смешалось всё! одни евреи ещё держаться!
все смешалось
<a rel=»nofollow» href=»http://bulgar-portal.ru/» target=»_blank»>http://bulgar-portal.ru/</a>
это одно и тоже.
Булкары имеют другую группу языков и к ним ни как не относятся. Татарами называли все народы в Монголии кроме Монгол. Кто такие Монголы это Греческое название и по альтернативной истории Татаро-Монголия это римское название Великой России. Само же название Татарин имело смысл — Тати арий — отец Русский. Название Башкир меня как то не интересовало. По-Татарски Баш — голова, а кир не знаю. Ясно что это родственные народы имеющие общие корни с современными Монголами, и может быть с китайцами.
Татары ни какие не потомки Булгар, а они есть Булгары! До революции самоназвание было Булгары, а Башкиры, это отдельный народ, который появился еще когда была Великая Волжская Болгария и г манголам татары ни какого отношения не имеют ни внешне, ни по культуре, да и главное религии разные и о каком тут родстве говорить!?
Безусловно татары и Башкиры потомки татаро монгол.
Булгары на Дунае очень тесно перемешались со славянами. Они жили бок о бок, вместе воевали и переносили все невзгоды и в конце-концов стали одним народом — болгарами. Волжские булгары в основной своей массе не изменились, их потомками являются современные татары. Язык естественно претерпел изменения.
Волжская Булгария или Болгария называлась — Волгарией, а жители — волжские арии или арийцы. Волгария входила в состав славяно-арийской империи Великой Тартарии. Позже часть волжских ариев перекочевали на запад.
Предки татар, как и у всех остальных народов, многоэтничны. Казанские татары в основном это булгары, которые ассимилировали предков местных финно-угров. Позже сами были ассимилированы пришедшими с Батый-ханом татарами. Башкиры — тот же самый народ, который после завоевания Казанского ханства Иваном Грозным, получил вотчинные земли и вошел в башкирское сословие. До 1897 года народы России подразделялись не по национальному признаку, а по сословному. В переписи населения 1897 года впервые было введена графа национальность, которая определялась лишь по языку. У татар и башкир языки одинаковые, слова отличаются лишь произношением, а значит это — один народ.
татары новая молодая нация. предки татар в основном башкиры… древнесловянском языке тат-чужой. ар=мужик означал. славяне всех нерусских татарами называли татарин-не нация. а ругательное слово было для них. вот итеперь новая нация .т. е. татары придумывают свою историю. так как реальная история не знает такую нацию как татары
Монголы произошли от башкиров так и было потом пояВились моноголы тоесть тоже самое что есть ьашкиры а татары это неправильные башкиры. И вся матушка россия была огромной территорией башкирией. Все скрыто от то всех все переписано ьашкиров истребляли осталось малое количество вот и востали монголо татары чтоб свои земли отвоевать. Кто против поройся в старых учебниках и т д
Баш — это голова, Кир, кыр — белая. Башкир в переводе — светлая голова
Българы сложнее по истории, чем евреи. Первичная гаплогруппа — R1a, (арии алтайцы), но слишком много ассимиляций. Башкиры R1b по памяти, то есть просто соседнее племя. В 7веке болгары разделились по пяти ханам. Казанское, Астраханское, Болгарское, Македонское, Ю. Италийское расположение. Оказали колоссальное влияние на мировой энтогенез. Иван 4 Васильевич стал царём, когда Казань и Астрахань присоединились. Менее было не положено.
Абудльманова, Дайте мне пожалкуйста ссылку на Ваш источник где написано что якобы «предки татар в основном башкиры»…
touch.otvet.mail.ru